Он бросился на кровать и ухватился за один из кроватных столбиков, с напряжением глядя на то, как в комнату врывается бледный от ярости Люциус Малфой.
- Мальчишка! – закричал он на Гарри. Сейчас он сильно напоминал Драко, когда тот сердился: бледный с двумя ярко-красными пятнами на скулах. У Гарри было такое чувство, что Люциус открыл дверь, не прибегая к волшебству, а лишь выплеснув свой гнев наружу. – Почему ты не открывал дверь?
- Я не знаю, - ровно ответил Гарри. – Может быть, потому, что ты приковал меня к кровати?
Люциус выглядел слегка обеспокоенным, надо же, как мило с его стороны.
- Я забыл об этом, - признал он, и направив свою палочку на Гарри, резко произнёс: - Инкантиум!
Гарри опустил свои руки на колени.
- Спасибо, - сказал он. – А как Нар…моя мама?
- С ней всё в порядке, - кратко ответил Люциус.
- Я могу её увидеть?
- Нет. Ты мне нужен, чтобы помочь сделать кое-что. Я должен спуститься в темницу, и хочу, чтобы ты пошёл со мной.
Гарри изумился. Он и не надеялся получить такое приглашение, он так хотел пойти и посмотреть где держат Сириуса, но сомневался, стоит ли оставлять Драко и Гермиону наедине, запертыми в шкафу. Впрочем, выбора у него всё равно не было. Люциус уже был готов заплеваться гвоздями.
- Ладно, - он встал и, всё ещё размышляя о сидящих в шкафу, поплёлся за Люциусом к двери.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
В шкафу было темно, как в бочке с дёгтем. Щека Гермионы была прижата к грубой материи какой-то мантии, её коленка упиралась в Драко, а её рука, сжимавшая рюкзак Гарри, уже стала затекать. Она слышала лёгкое дыхание Драко рядом с собой и, еле слышный, через дверь шкафа, - разговор Гарри и Люциуса. Она услышала, как Люциус сказал, что хочет забрать Гарри в темницу и то, как Гарри на это согласился; а потом, она услышала, как они, выходя из спальни, захлопнули за собой дверь.
Драко заговорил первый. В действительности, его речь сопровождалась потоком ругательств, которыми он сыпал с поразительной быстротой и изобретательностью. Его словарный запас и речевые обороты впечатлили Гермиону.
- … и такого бы не случилось, если бы ты взяла с собой метлу.
- Верно, - сказала она, наконец. – Мне жаль тебя прерывать, я получила огромное удовольствие от всего того, что ты сейчас наговорил, но, может быть, нам стоит вылезти из этого шкафа? У меня рука отваливается…
- Мы не сможем выйти из шкафа, - сказал Драко ровным голосом. – Он заперт снаружи.
Гермиона разинула рот.
- Что ты имеешь в виду?
В голосе Драко послышалась насмешка.
- Это значит… «что он заперт снаружи», ты что, не поняла? По правде. А я думал, что ты умнее.
- А Отпирающее заклятие…
- Нет, - сказал Драко, - таким способом этот шкаф открыть не возможно. Я это точно знаю, отец часто запирал меня здесь, если я плохо себя вёл.
- У тебя ужасный отец.
- Оставь в покое мою семью, Грейнджер, - резко сказал Драко.
- Грейнджер? – возмутилась Гермиона. – Сначала – Гарри! Теперь – ты! За что вы, оба так меня возненавидели? Всё, что я сделала Гарри, это – пыталась спасти ему жизнь, а что касается тебя, то я вообще не знаю, на что ты обиделся, но…
- Ты действительно не знаешь? – голос Драко показался Гермионе таким холодным и далёким, похожим на тот, который она помнила по Хогвартсу.
- Нет, - неприветливо сказала она.
- Люмос! – произнёс Драко и на конце палочки вспыхнул свет, освещая шкаф изнутри. Гермиона вздрогнула. Разговаривая с ним, она представляла себе Драко, а сейчас перед ней снова оказалось лицо Гарри. Свет из палочки заставил его зелёные глаза засверкать, подобно тёмному малахиту. Но на лице у него застыла сердитая улыбка Драко.
- Поттер, - резко сказал Драко, - является придурком по двум причинам. Во-первых, ему ненавистна сама мысль о том, что ты спасла его вместе со мной. И я его понимаю. На его месте, я чувствовал бы тоже самое.
- А во-вторых? – с любопытством спросила Гермиона.
- Он ревнует.
Гермиона почувствовала, что сердце её как будто упало вниз живота, а в горле запершило.
- Ревнует? – тихо спросила она. – А… кого?
- Не будь такой тупой, Гермиона.
Гермиона схватила Драко за руку и сильно сжала её.
- Что ты сказал?
Драко положил другую руку поверх её.
- Я знаю, что ты хочешь услышать. Но… ты действительно, хочешь это услышать?
Гермиона оказалась в замешательстве. Что она хотела от него услышать? Что Гарри чувствует к ней симпатию или что-то другое? И это Драко узнал, невольно шпионя за мыслями Гарри. Хоть он и делал это ненамеренно, но всё равно, это было неправильно. А потом, Драко ведь мог и ошибаться…
Она покачала головой и выдернула свою руку.
- Нет.
- Если я и чувствую то, что чувствует Гарри, - неожиданно произнёс Драко, - это не значит, что сам я не испытываю никаких эмоций.
Гермиона посмотрела на него.
- А что ты чувствуешь? – спросила она и, к её удивлению, ответом на этот вопрос, она была заинтересована больше, чем на предыдущий.
Но Драко опустил голову, и она больше не могла видеть его глаза, только свет от палочки отражался в стёклах очков.
- Прямо сейчас я чувствую себя голодным, - ответил он. – Очень, очень голодным. Последний раз я ел вчера утром
. - О, - с некоторым разочарованием в голосе проговорила Гермиона и, потянувшись за рюкзаком Гарри, дёрнула за молнию. Теперь она сидела рядом с Драко. – Я захватила кое-что из еды…тут есть шоколадные лягушки, сливочное пиво и солёные огурцы.
Драко скривился.
- Я сказал, что голодный, а не беременный.
- Ну, это всё, что здесь есть, - Гермиону душил смех.
- Ладно, тогда давай сливочное пиво. Может, я напьюсь, и мне станет всё равно, сколько я ещё просижу в этом шкафу.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Гарри спускался за Люциусом Малфоем вниз по уже знакомым, становившимися всё более и более запутанными, коридорам, пока они не достигли гостиной, где Люциус потянул за кольцо на люке и открыл его, жестом показывая Гарри, чтоб тот следовал за ним. Гарри стал спускаться, стараясь быть осторожным и ни к чему не прикоснуться. Он не хотел, чтобы снова поднялась шумиха из-за того, что в нём не было крови семейства Малфой.
Серые каменные ступени, уходившие вниз в сырую и холодную темноту, освещались только светом от палочки Люциуса. Похоже на то, что здесь, внизу был лабиринт: Гарри заметил множество узких, извилистых как змеи, проходов. Пока они шли, Гарри пробовал запомнить дорогу, бормоча про себя: «влево, вправо, вправо, резко влево», понимая, что это было, скорее всего, бесполезное занятие.
Когда они переходили из одного узкого коридора в другой, украшенного мозаикой из мраморной крошки, Люциус Малфой вдруг сказал ему:
- Это будет полезно для тебя, мальчик.
Наконец, они подошли к входу в темницу, большой каменной арке с ржавыми железными воротами, на которых висел огромный замок, в виде двух переплетающихся змей. Люциус Малфой положил на него руку, и ворота со скрежетом открылись. Гарри зашёл внутрь
. Люциус шёл мимо камер, тянувшихся вдоль темницы, и остановился перед одной, Гарри встал за ним, уже зная, что он там увидит. Камера была очень узкая, с сырыми каменными стенами, и с покрытым соломой, каменным полом. В глубине камеры стояла низкая скамья, на которой сидел человек. Это был Сириус.
- Здравствуй, Блэк, - сказал Люциус, но Сириус продолжал сидеть. Гарри с облегчением заметил, что к нему применили только Связывающее заклятие. – Тебе удобно?
Сириус зарычал в ответ, протяжно и низко, как собака.
- Ну, надо же, - произнёс Люциус. – Приятно видеть, как ты гордишься тем фактом, что так долго был анимагом, что даже разучился говорить, как человек.
Сириус отвернулся. Люциус с отвращением покачал головой, а потом посмотрел вниз, он закатал левый рукав своей мантии и обнажил Тёмный Знак в виде черепа и змеи, чётко проступавший на его руке. Он поднёс её к лицу и заговорил, словно это была рация.
- Макнейр, - рявкнул он. – Питер. Где вы?
Череп на руке Люциуса задвигал челюстью.
- Мы не можем войти в темницу без вас, - послышался дребезжащий голос. – Нам нужен кто-то, чтобы открыть люк.
- Проклятье! – ругнулся Люциус и посмотрел вниз, на Гарри. – У тебя есть с собой палочка?
- Да, - ответил Гарри, доставая палочку и показывая её Люциусу.
- Очень хорошо. Я бы хотел, чтобы ты понаблюдал за Блэком, пока я не вернусь с Макнейером и Питером. Если он двинется, – примени Ватноножное заклинание. Ты теперь уже достаточно взрослый, чтобы принимать на себя некоторые обязательства. – А затем добавил: - Пришло время, чтобы показать, на что ты способен.
Гарри подозревал, что Люциуса, на самом деле не волновало, на что способен Драко, просто он нуждался в помощи, а Нарцисса была не в состоянии, что-либо делать. Но Гарри вовсе не собирался жаловаться.
- Конечно, отец, - ответил он. – Я буду здесь.
Гарри в нетерпении переминался с ноги на ногу, смотря вслед уходящему Люциусу. И как только он услышал звук закрывающихся за ним ворот, метнулся к решётке камеры и позвал:
- Сириус! Сириус, не бойся – это я…
Сириус поднял голову.
- Гарри, что ты сделал со своими волосами? Ты ужасно выглядишь.
Гарри задохнулся от неожиданности.
- Ты меня узнал?
Сириус засмеялся.
- Я – собака, Гарри. Я почуял тебя раньше, чем ты вошёл. Я знал, что ты здесь, ещё до того как меня сюда привели.
Гарри прижался лбом к решётке. Какое это было счастье, когда у тебя есть кто-то, кто узнаёт тебя, пусть даже и по запаху.
- Это было очень опасно - превращаться в сына Люциуса Малфоя, тем не менее… - неодобрительно заметил Сириус. – Что ты использовал? Многосущное зелье?
- Вроде того, - ответил Гарри и быстро, как только мог, выложил Сириусу всё, что с ним произошло за эти несколько дней. Сириус слушал его внимательно, иногда кивая или восклицая от удивления, пока Гарри не добрался до того момента, где Червехвост и Макнейр привели Сириуса в спальню Драко, а Нарцисса упала в обморок.
- Нарцисса, - задумчиво произнёс Сириус. – Тут есть одна тайна.
- Какая?
- Нарцисса Гардести, - продолжал Сириус, - была самой красивой девушкой в своем выпуске из Хогвартса. Она была на два года старше Джеймса, Лили и всех остальных нас, она была лучшей ученицей и пользовалась большой популярностью. А затем, через год, она обручилась со скользким придурком Люциусом Малфоем. Этого никто не мог понять. Для всех это так и осталось тайной, ведь раньше, она терпеть не могла Люциуса и его приятелей из Слизерина. Нарцисса, - добавил он, - была из Когтеврана.
Гарри в упор посмотрел на Сириуса, он мог бы поклясться в том, что он что-то недоговаривает.
- Тебе она нравилась? – требовательно спросил он.
- Может быть, - неуверенно произнёс Сириус. – Я хорошо её знал, Гарри. Она была хорошим человеком и, в своё время, я мог бы с кем угодно поспорить на это, но… тогда, я тоже самое думал и о Питере, и смотри, что из этого вышло.
- Так ты, говоришь, что я должен…- начал Гарри, но Сириус прервал его.
- Только присматривай за ней, Гарри, это всё, о чём я тебя прошу.
- Забудь её, Сириус. Самое важное сейчас, это то, что мы должны вытащить тебя отсюда.
Сириус покачал головой.
- Не сейчас. Малфой может вернуться в любую секунду.
- Да, я это знаю. Я подумал о том, чтобы вернуться сюда ночью. У меня есть папин плащ, наверху, в рюкзаке. Я думаю, что мы все поместимся под ним. Я бы обошёлся и без Драко, - мрачно добавил Гарри, - но мне он нужен, чтобы открыть люк. Его может открыть только Малфой.
Сириус поднял свою правую руку, чтобы откинуть со лба волосы и, Гарри увидел, что он прикован запястьем к скамье, на которой сидел.
- Гарри, - сказал он. – Я знаю, что тебе не нравится Драко Малфой, но ты уверен, что это правильно? Ведь если его поймают, то решат, что он - это ты. И он умрёт.
У Гарри пересохло горло.
- Они хотят меня убить, Сириус?
- Хуже, - мрачно сказал Сириус. – Когда меня везли сюда, я слышал, о чём говорили Макнейр и Червехвост. Они планировали, используя меня, заманить тебя в имение Малфоя, а потом вызвать Волдеморта. Он хочет применить к тебе Убийственное заклятие…
Сириус замолчал. Так как в этот момент послышался скрежет открывающихся ворот. Гарри отпрыгнул от решётки и уже стоял с палочкой в руке, когда в темницу вошли Люциус, Макнейр и Червехвост.
На Сириуса они не обратили никакого внимания. Люциус кивнул Гарри и сказал:
- Останься здесь, мальчик. Я хочу, чтобы ты это видел.
Гарри сжал кулаки. Он был уверен, что они не убьют Сириуса… мёртвый заложник – это не заложник… но тон, которым Люциус это сказал, ему не понравился.
Люциус вытянул перед собой руку, сжимающую волшебную палочку. Макнейр поднял свою палочку и коснулся ей палочки Люциуса, затем Червехвост поднял свою металлическую руку и, положив её поверх двух палочек, писклявым голосом произнёс: «Доминус вокаре».
Из перекрещенных палочек и руки Червехвоста вырвался сноп зелёного света, который, уплотняясь, стал принимать очертания головы и плеч. Лицо оставалось расплывчатым и неясным, но Гарри узнал его сразу – такого плоского, злого, с глазами змеи лица, ни у кого другого не было.
Волдеморт.
- Хозяин, - произнёс Люциус, елейным, заискивающим голосом.
- Зачем вы вызвали меня? – сказало изображение Волдеморта резким голосом.
- Мы хотели показать вам, что захватили Сириуса Блэка, - ответил Червехвост и на его жирном лице промелькнула самодовольная улыбка. – Вы его видите?
Изображение Волдеморта повернуло голову к камере и уставилось на Сириуса. Когда оно скользнуло взглядом по Гарри, тот почувствовал знакомую острую боль во лбу. Он впиявился ногтями в свои ладони, но не сдвинулся с места.
- Я вижу его, - произнесло изображение Волдеморта. – А Гарри Поттер? Он об этом знает?
- Я послал сову в его школу, Хозяин, - ответил Макнейр.
- Тогда, ладно, - сказал Волдеморт. – Вы проделали хорошую работу и будете вознаграждены…- и, поскольку они все улыбались, резко добавил: - когда у вас будет мальчишка. – улыбки у них стали таять.
- Это будет очень скоро, Хозяин, - сказал Люциус.
Волдеморт снова посмотрел на Гарри, и боль во лбу стала невыносимой.
- Это ваш сын, Люциус?
- Да.
Волдеморт пристально, не мигая, смотрел на Гарри.
- Когда он повзрослеет, вы отдадите его мне?
- Конечно, Хозяин.
После чего изображение Волдеморта исчезло. Очевидно, он не желал прощаться. Впрочем, Гарри это устраивало, так боль в шраме чуть не заставила его закричать.
И всё же он был доволен этой болью. Так как это говорило о том, что, не смотря на превращение, он всё ещё оставался собой, он всё ещё был Гарри Поттером. Люциус казался очень довольным, если он вообще когда-нибудь был чем-то довольным. Он даже положил руку на плечо Гарри, когда они выходили из темницы. Гарри оглянулся, чтобы поймать взгляд Сириуса, но тот повернулся лицом к стене и не видел его.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Драко выпил уже четыре бутылки сливочного пива и Гермиона тоже четыре. Между ними вспыхнула короткая и яростная борьба, за обладание последней бутылочки. Драко победил. Хоть процент алкоголя, содержащийся в одной бутылке сливочного пива, был очень низок, но выпив четыре штуки, да ещё и на пустой желудок, Гермиона почувствовала себя немного сонной и беззаботной.
- А что, если твой маленький дружок никогда не вернётся? – уныло сказал Драко. – Мне было бы очень обидно умереть в своём собственном шкафу.
- Он не мой дружок, - машинально ответила Гермиона. – И он вернётся.
Драко с трудом, из-за выпитого им пива, сконцентрировал свой взгляд на Гермионе.
- Почему? – спросил он.
- Потому что Гарри так никогда бы не поступил, - поражённо ответила Гермиона. – Он может сердиться на меня, но оставить здесь умирать…
- Да нет, я хотел спросить, почему он не твой дружок?
Гермиона тоже обнаружила, что не может сосредоточить свой взгляд на Драко. Конечно, ведь сейчас примерно четыре утра и, значит, она на ногах уже больше двадцати часов.
- Потому что, - хмуро ответила она, - он не любит меня. Он сам мне об этом сказал.
- Глупый придурок, - сухо сказал Драко. – Не думаю, что он знает, чего хочет.
- А что он сейчас чувствует?
На мгновенье Драко задумался.
- Ему грустно.
- А знаешь, о чём я действительно жалею? – Гермиона почувствовала, как засыпает на ходу.
- О том, что окружена всем этим Armani? – предположил Драко.
- Нет. О тебе. Я тебе сочувствую, ведь когда вы с Гарри вернётесь в обычное состояние, ты станешь таким же противным и ужасным, не так ли?
- В этом есть свои плюсы, - ответил Драко, стараясь не подавать виду, что его задели её слова. – Ведь Гарри опять станет таким же сопляком.
- Не называй его так, - сказала Гермиона, но её протест был больше машинальный, чем осознанный.
- А ты знаешь, о чём жалею я? – Драко в упор смотрел поверх её головы.
- О чём?
- О том, что ты не мой друг, - быстро ответил он. – Я знаю, ты думала, что я Гарри, когда поддерживала меня, но … это было приятно… У меня есть друзья, ну, ты знаешь, Крэбб и Гойл, но я не уверен, что они могут умереть за меня. Вообще-то, они могли бы умереть, если бы я приказал съесть им яд, вероятно, они бы так и сделали, но скоре всего это было по глупости, а не из преданности ко мне. - Он вздохнул. – А ведь ты бы могла умереть за Гарри?
- Да, - ответила Гермиона. – И думаю, не только за него, но из-за него тоже, - добавила она.
Драко криво усмехнулся. Гермиона склонила свою голову ему на плечо. Он продолжал сидеть как-то не естественно прямо; при свете палочки она могла видеть его лицо, такое серьёзное и знакомое.
- Мне будет, очень жаль, когда ты начнёшь бриться, - задумчиво сказала она (её уже сильно клонило в сон), - мне нравится, что у тебя такая гладкая кожа, а когда ты станешь бриться, она уже не будет такой.
Она повернулась и поцеловала его в щёку. Он ошарашено смотрел на неё. Его глаза были так близко.
- Гермиона? Что ты делаешь?d
- Я не знаю, - прошептала она и поцеловала его в губы.
Если он и испытывал к ней недоверие, то он этого не показал. Он поймал её за плечи и так отчаянно её поцеловал, что на секунду ей показалось, что это Гарри, хоть раньше она никогда не целовалась с Гарри, но она знала, как бы это было на самом деле. А сейчас, это был поцелуй незнакомца, ну, или почти незнакомца; каждое движение его губ вызывало в ней необъяснимую тревогу. У него не было запаха Гарри, он пах как Драко: соком лайма, перцем и прохладой ночного воздуха.
Но когда он прошептал её имя, это был голос Гарри.
И она забыла об осторожности.
Целуясь, они потеряли равновесие и со страшным грохотом ударились о дверцы шкафа, поэтому не услышали, как кто-то снаружи пытался его открыть. Даже свет, ворвавшийся внутрь шкафа, их не остановил, пока они не услышали голос, в котором было столько ярости, что это заставило их прекратить свои столь жаркие объятия.
- Какого чёрта, здесь происходит?!
Это был Гарри.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Гермиона выглядела очень несчастной. Гарри с ней не разговаривал, и ей казалось, что вообще никогда не заговорит. Странно, что он продолжал всё ещё общаться с Драко, правда, нельзя было сказать, что он делал это с большим энтузиазмом.
Драко и Гермиона хоть и успели отпрыгнуть друг от друга, когда услышали Гарри, но всё равно, это было слишком поздно. Гермиона вылезла из шкафа, с покрасневшими от поцелуев губами и перепачканная пивом, она попробовала взять за руку Гарри, но он посмотрел на её руку, как на противного жука, который вдруг приземлился на его рукаве.
- НЕ ДОТРАГИВАЙСЯ ДО МЕНЯ, - сказал он ровным и очень холодным голосом, а затем добавил: - Выходи из шкафа, Малфой. Мне надо поговорить с тобой.
Малфой выполз из шкафа, подозрительно глядя на Гарри, уверенный в том, что тот сейчас его ударит. Но Гарри, казалось, был убеждён, что во всём виновата одна Гермиона, которая с несчастным видом сидела на кровати Драко, наблюдая за двумя мальчиками, обсуждавших хитроумный план спасения Сириуса из темницы.
- Мы должны идти оба, - категорично заявил Гарри. Он и Драко склонили свои головы над листком бумаги, на которой Гарри рисовал схему подземелья, объясняя где держат Сириуса. – Ты должен будешь пойти вместе со мной вниз, потому что мне нужен кто-то с кровью Малфой, чтобы открыть ворота. Мы можем вместе пойти под плащом-невидимкой, но, наверно, будет лучше, если его оденешь только ты, а я пойду за тобой. Если двери начнут открываться сами по себе, могут возникнуть вопросы. Затем мы все вместе уйдём под плащом. Нам надо поторопиться с осуществлением плана, пока здесь не объявился мой Известный-Враг-Номер-Один.
Драко кивнул.
- Да, нам надо спешить, - сказал он. – Ведь они ожидают, что в скором времени их навестит Гарри Поттер, и если ты не появишься…
- Верно. Я думаю, нам надо идти прямо сейчас.
- Хороший план, - сказал Драко. – А как на счёт Гермионы?
Гарри бросил на Гермиону долгий, холодный и недружелюбный взгляд.
- Давай, опять запрём её в шкафу, - предложил он.
- Я не буду сидеть в шкафу, - категорично заявила Гермиона. – Я пойду с вами.
- Нет, не пойдёшь, - сказал Гарри, не смотря на неё. – Это будет слишком опасно. Я не могу постоянно следить за тобой, чтобы ты не наделала глупостей, тем самым подвергая опасности себя и нас.
- Ты хорошо знаешь, что я не делаю глупостей, - разъярённо сказала Гермиона.
- Думаю, что ты только что доказала, ЧТО ДЕЛАЕШЬ, - ответил Гарри, даже не стараясь скрыть своё презрение.
Не останавливаясь, чтобы подумать, что же она делает, Гермиона быстро подскочила к Гарри и отвесила ему звонкую пощёчину. Карта выпала из его рук, он с таким удивлением посмотрел на неё, как будто только что увидел, как его палочка выскочила из кармана и запела государственный гимн. Драко усмехнулся.
- Тебе лучше сесть, Гарри, - сказал он. – Последний раз, когда она мне так врезала, у меня несколько дней перед глазами мелькали звёзды.
Гарри и Гермиона одновременно оглянулись на Драко.
- Заткнись, Малфой!
- Замечательно, - сказал Драко. – Я ведь только предложил присесть…
Он ушёл в другой конец комнаты. Его голос казался обиженным, но у Гермионы было такое чувство, что он ушёл, чтобы дать им возможность помириться.
- Я не собираюсь перед тобой извиняться, - ледяным тоном сказала она Гарри. – Ты это заслужил.
- Да. – Гарри, всё ещё находясь в потрясении, последовал совету Драко и опустился на край кровати. – Я полагаю, что это вообще не моё дело…
Он выглядел настолько несчастным, что Гермиона почувствовала себя виноватой.
- Гарри…. Я знаю, что ты подумал…
- О, нет, ты не знаешь.
- Я знаю, что тебе не нравится Драко…
- Не нравится? – голос Гарри так звучал, как будто она ему только что сказала, что идёт на обед с Волдемортом. – Гермиона, это же – Драко Малфой. Ты понимаешь, это – Драко Малфой, мы говорим об одном и том же человеке? Кто добился, чтобы Хагрида посадили в Азкабан? Кто обзывает тебя грязнокровкой? Чей отец заставил папу Рона уволится из Министерства Магии?
- Я об этом не знал, - послышался голос Драко из другого конца комнаты.
- Заткнись! – сказал Гарри, не отрывая своего взгляда от лица Гермионы. – Драко Малфой, вот кто сказал, что хочет, чтобы ты умерла. Ты это помнишь, Гермиона?
- Он теперь другой, - возразила она, зная как глупо это прозвучало. – Он изменился.
- Изменился? – повторил Гарри таким тоном, как будто теперь ему показалось, что Гермиона сообщила ему, что идёт на обед с Волдемортом, да ещё и принесёт бутылку отличного вина. – Что бы сказал Рон, узнав, что ты любезничаешь в шкафу с парнем, отец которого выгнал с работы его папу, тем самым, сделав его семью практически несостоятельной? Если бы не было хохмамагазина Фреда и Джорджа, они оказались бы на улице, и ты это знаешь!
- Это не смешно, - сказала Гермиона, уязвлённая упоминанием о Роне. – Это сделал Люциус, а не Драко. Я же не обвиняю тебя во всём, что делают Дурсли?– Она понизила свой голос до шёпота. – Гарри… он теперь другой. Он спас мне жизнь. Разве это ничего не значит?
Гарри посмотрел на неё. Её карие глаза казались огромными на бледном лице, а губы дрожали
.
- Это всё из-за Многосущного зелья, - сказал он. – И ты это знаешь. Ты мне напоминаешь Хагрида, который берёт на воспитание ужасного монстра и настаивает, что он хороший, а на следующий день, тот пытается откусить ему руку
.
- Гарри, а откуда ты знаешь, что это всё действие зелья? – спросила Гермиона, бросая осторожный взгляд в конец комнаты на Драко.
- Потому что, - начал он, остановился и посмотрел на неё, решая стоит ли её говорить или нет. – Потому что я могу чувствовать, что он сделает.
- Ты можешь… ты можешь слышать, о чём он думает?
Гарри покачал головой.
- Нет, что-то другое. – Он подозвал её поближе и достал из кармана палочку. – Смотри, Гермиона, - сказал он и направил палочку на пару пауков, которые удирали от них между каменными плитами. – Круорис! – прошипел он.
Из кончика палочки вылетел луч чёрного цвета и ударил в одного из пауков. Тот тут же набросился на своего собрата, оторвал ему голову и стал его пожирать. Гарри с мрачным выражением на лице наблюдал за этой резнёй.
- Гарри….- встревожено сказала Гермиона, округляя глаза. - … это ведь Тёмная магия, да?
- Это было не самое ужасное заклятие, - сказал Гарри деревянным голосом, наблюдая, как убегает по полу оставшийся паук, который теперь стал намного больше, чем был. - Существуют заклятия и пострашней.
- Но ведь ты раньше никогда не использовал Тёмную магию, - потрясённо сказала Гермиона. – На это требуется много практики…
- Я – нет, а вот он – да. - ответил Гарри, и кивнул головой на Драко. – Теперь, ты видишь?
- О, Гарри… - проговорила она и уселась рядом с ним на кровать. Она видела, насколько несчастным он был, и она чувствовала, что её сердце разрывается на части. Она обещала себе, что не будет чувствовать вину за то, что целовалась с Драко в шкафу, но теперь всё было по-другому. Хоть это было и бессмысленно, она ведь никогда ничего не обещала Гарри, он ведь даже не любил её, но что-то заставило её дать себе обещание никогда больше не целоваться с Драко.
– Мы сделаем это, Гарри. Мы спасём Сириуса из темницы, а потом вернём тебе прежний облик и всё будет как прежде.
- А потом, каким я буду? – холодно произнёс Гарри. – Что, если я вдруг стану злым или сойду с ума? А что, если действие заклятия никогда не закончится?
- Если это случится, тогда мы обратимся в Министерство, - сказал Драко, подходя к ним и с раздражением смотря на Гарри. – Тебе не надоело себя жалеть, Поттер? Ты не станешь злым, и с ума тоже не сойдёшь. В тебе есть не только часть меня, но и Волдеморта тоже. И раньше тебя это не смущало.
- Это совсем другое, - произнёс Гарри, уставившись в пол.
- Ну, да, - протянул Драко. – Скажите мне, когда это мальчик, который выжил, стал злым мальчиком?
- О, очень, забавно, - невесело усмехнулся Гарри. – Жалко, что никто из слизеринцев не может оценить твою шутку, Малфой.
- А я вовсе не жаждал превращаться в тебя, у меня не было выбора и врать без конца я тоже не собираюсь.
- Ага, твой метод решения этой проблемы на удивление хорошо сработал, по крайней мере с Гермионой, - с сарказмом заметил Гарри. - У тебя серьёзные проблемы, Малфой, и я это учту, когда мы спустимся в подземелье.
- У меня одна проблема – хорошенько повеселится, - уточнил Драко.
- У тебя проблемы с твоей дурацкой башкой, - не выдержал Гарри.
- О, вот теперь я узнаю себя, - довольно сказал Драко. – Узнаю свой дурной характер.
Гарри промолчал, он даже не нашёл в себе силы на то, чтобы попросить Драко заткнуться. Он лишь с яростью посмотрел на него, схватил карту и сказал:
- Если мы собираемся идти, то лучше это сделать сейчас.
Они стали собираться, Драко взял плащ-невидимку, а Гермиона полезла в шкаф за своей палочкой, которая у неё выпала во время недавнего происшествия. Когда они подошли к двери, Гарри, пропуская Драко вперёд, прошептал ему на ухо, чтобы это не слышала Гермиона:
- Ты ей вдруг стал нравиться из-за того, что выглядишь как я.
Драко перестал улыбаться.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Первая часть плана прошла просто замечательно. Драко в плаще-невидимке вошёл в гостиную и, убедившись, что там никого не было, открыл люк для Гарри и Гермионы. Они стали спускаться по лестнице, Драко шёл позади их. Они медленно брели по туннелю, используя воспоминания Драко о расположении подземных проходов и неполную карту Гарри. Гермиона была поражена, насколько огромным оказалось подземелье. Они проходили мимо пещер, напоминавшие, по размерам, теннисные корты, в некоторых с потолка свисали огромные, сверкающие сталактиты.
- В этом подземелье пещер намного больше, чем комнат у тебя в доме, Драко. – сказала она.
- Я знаю, - раздался голос Драко, слева от неё. – Замку приблизительно шестьсот лет, а эти проходы существуют здесь, по крайней мере, более тысячи. Моя мать думает, что раньше здесь было что-то вроде подземного города.
- А ты знал, что твоя мама ходила в школу вместе с моими родителями, - спросил Гарри.
- Да, я знал, что она училась в Хогвартсе.
- Она знает Сириуса.
- Она никогда о нём не упоминала, - равнодушно произнёс Драко. Было заметно, что он не хочет продолжать разговор о своей матери.
Гермиона медленно шла за ними и размышляла о том, что же на самом деле произошло между ней и Драко в шкафу. Она задавалась вопросом, что думает по этому поводу сам Драко. Ей было трудно об этом судить, не видя его лицо. Она целовалась уже не в первый раз в своей жизни. Во время пятого года обучения в школе она пару раз целовалась с Роном, но как только это происходило, Рон впадал в панику и убегал, а потом не разговаривал с ней несколько дней. Это вскоре стало действовать ей на нервы, и она объявила ему, что они останутся только друзьями. Впрочем, это принесло облегчение им обоим.
А затем появился Виктор. Гермиона усмехнулась про себя. Бедный Виктор. В действительности, она никогда его не любила, она лишь несколько раз позволила ему поцеловать себя. Да и то для того, чтобы заставить Гарри ревновать. Но Гарри не обращал на это никакого внимания и поэтому её интерес к Виктору скоро угас.
Гермиона вспомнила, как она была счастлива перед вторым заданием Волшебного турнира, когда ей сказали, что она будет заложником для одного из чемпионов, тем человеком, который ему дорог. Воспоминание о том, как она была разочарована, когда узнала, что стала заложником Виктора, стёрло улыбку у неё с лица.
- Мы на месте, - сказал Драко где-то справа от неё. – Подождите.
Они были у входа в темницу, который был закрыт на замок, имеющий форму извивающихся змей. Послышался слабый шорох, видимо, Драко пытался его открыть. И вскоре тот откинулся в сторону и ворота со скрежетом открылись. Когда они проходили через них, Гарри взял её за руку и она ответила ему крепким рукопожатием. Здесь, внизу, было так жутко, и темница оказалась такой тёмной. Гарри тянул её за собой, а сзади она слышала тихие шаги Драко.
Гарри присел перед одной из камер темницы, тоже самое сделала и Гермиона.
- Сириус, - зашептал Гарри. – Сириус, ты не спишь?
Ответа не было.
- Сириус, - повторил Гарри уже более громко.
И тут в глубине камеры вспыхнул небольшой огонёк. Так как луч света стал менять направление, Гермиона поняла, что он исходил из палочки. Свет становился всё ярче, освещая камеру, показывая каменный пол, прикрытый соломой, сырые стены и … Люциуса Малфоя и Червехвоста, сидящих на скамье, на которой час сидел Сириус. Люциус, держа в правой руке палочку, свет из которой освещал камеру, смотрел на Гарри с выражением зарождающейся ярости на лице.
- Драко, - проговорил он сквозь зубы. – Что ты тут делаешь?
Позади себя, Гермиона услышала, как настоящий Драко задыхался от ужаса. Гарри тоже был не состоянии что-либо сказать. Его глаза дико метались от Люциуса к скамье, где он в последний раз видел Сириуса, и снова к отцу Драко.
Гермиона поняла, что если кто и должен что-то сделать, то это должна быть она. Она встала и выпустила руку Гарри из своей.
- Господин Малфой, - сказала она. – Это всё моя вина.
Люциус пристально посмотрел на неё, и она увидела недоверие, написанное у него на лице.
- И кто же вы? – с некоторым трудом произнёс он.
- Я – подруга Драко. Я… Лаванда Браун.
Про себя она тихо попросила прощение у Лаванды, чьё имя она позаимствовала, из-за того, что Брауны принадлежали к старинной и всеми уважаемой династии колдунов, о чём Малфой наверняка знал. Гарри, с выпученными от изумления глазами, стал похож на лягушку, он попробовал схватить её за лодыжку, чтобы остановить. Но она топнула ногой и наступила ему на руку.
- Драко и я поспорили, - сказала она, опуская ресницы. – Он утверждает, что у вас самые большие темницы в Англии, а я сказала, что он – обманщик, ну… и… - она потупила взгляд. – Я заставила его взять меня сюда. Это – всё моя вина!
И она ударилась в слёзы, что, впрочем, было не так уж трудно сделать, учитывая сложившуюся ситуацию. Как она и ожидала, Люциус Малфой, который мог спокойно взирать на самые изощрённые пытки, был совершенно обескуражен при виде плачущей девушки. Он выглядел глубоко потрясённым.
- Прекрати это, - сказал он Гермионе. – Лучше объясни, как ты сюда попала?
- «Летучий порох», - ответила Гермиона, заливаясь слезами пуще прежнего. – Драко так долго не было в школе, он так много пропустил… а так хотела увидеть Сириуса Блэка, потому что он самый опасный колдун в Англии. Я даже представить себе не могла, что вы смогли его схватить, господин Малфой…. Ох, я и не знала, что у Драко отец такой великий колдун…
Это польстило Люциусу.
- Ну, ладно, - сказал он. – Я думаю, ничего страшного не произошло, тем более, Блэка здесь больше нет. Мы поместили его в другую камеру.
Гермиона посмотрела на него сквозь пальцы, надеясь, что он выдаст побольше информации. Но Люциус, явно не собирался этого делать.
- Я должен признать, - добавил Люциус, теперь смотря на Гарри. – Что очень рад узнать, что у тебя есть подружка, Драко. А то, я начал думать, что ты голубой.
За Гермионой послышался сдавленный вопль, это негодовал настоящий Драко.
- М-м… это… я - не гей, - пробормотал Гарри. – Хотя могу догадаться, почему ты так подумал. Вся эта одежда с оборками… - добавил он.
Гарри замолчал, поскольку невидимый Драко, в этот момент, наступил ему на ногу.
- А она – очень даже ничего, - сказал Люциус, снова посмотрев на Гермиону, и ей не понравился этот взгляд. – Почему бы нам всем не подняться наверх и… немного познакомиться? – Он обратился к Червехвосту: - Питер, ты останешься с заключённым в другой камере, пока ОН не придёт сюда.
Червехвост кивнул. Он смотрел на Гермиону с перепуганным выражением на лице. И Гермиона, с ужасом, поняла, что он пытается вспомнить, где он видел её раньше. На самом деле, раньше он её видел… с Гарри. Правда, тогда ей было тринадцать лет, а сейчас уже шестнадцать, и с ней произошли некоторые изменения, которые обычно имеют место, когда девочка из подростка превращается в девушку; она подросла, теперь у неё были длинные шелковистые волосы, вместо копны коротких волос, да, ещё и форма зубов изменилась, и фигура… Ой, она надеялась, что Червехвост не будет рассматривать её фигуру…
- А мы тем временем, - продолжал Люциус, - Лаванда и я, пойдём и поговорим. Драко, встань с пола, ты можешь пойти с нами, если хочешь…
И он вышел из камеры, беря под руку Гермиону и ведя её к выходу из темницы.
За ними следовал совсем растерянный Гарри.