И ночью я поджег любимый дом
Он вспыхнул восхитительным пожаром
Лишь горсточка камней осталась в нем
Да пара сорняков, спаленных жаром.
Воздушные создания ночи,
Напуганные мраком беспросветным,
Примчались к племени гигантскому свечи
Взглянуть - и умереть в горячем ветре.
Из неба в небо уплываю я,
Внимая песням, что поются темнотою
А лодка, что вперед несет меня,
Из рваных крыльев сделанная мною.
Леонард Коэн
Драко сидел на узком подоконнике в своей спальне и смотрел, как над Запретным лесом поднимается солнце. Перламутровое влажное небо уже обожгли показавшиеся над кронами деревьев лучи, кристальный зимний воздух был чист и прозрачен, на небе ни облачка. Кроваво-розовый свет лился сквозь сводчатое окно, и от него лицо Драко приобрело оттенок, которого никогда не имело.Света теперь было достаточно, чтобы без факела или свечи прочитать тот свиток, что передала ему накануне Рисенн. Он был девственно чист, на нем чернело единственное незнакомое слово: Venio.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
В комнате с каменными стенами было ужасно холодно. Насквозь промокшие под дождем, они стояли перед зеркалом. Черные волосы налипли Гарри на лоб и казались вздувшимися венами, ресницы слиплись, капли воды слезами текли по лицу... Единственным ярким пятном на его бледном лице были эти зеленые глаза...
- Ну же, Гермиона, что ты видишь?
Она взглянула в зеркало, поверхность его дрогнула и стала серебристо-синей... Гермиона шагнула вперед, и навстречу ей, словно выныривая из-под воды, качнулось изображение: она увидела себя в сухой одежде... глаза широко распахнуты и спокойно-безоблачны... и она была не одна...
Она рванулась к Гарри:
- Это неправда! - потянулась к нему, но он уже ушел, и не было ни смеха, ни песни феникса, ни птиц, ни падающего снега - бесконечная, абсолютная тишина, нарушаемая лишь шумом дождя...
Гермиона подскочила и раскрыла глаза. Веки были тяжелы и сухи от напряжения. Она перевернулась, стараясь не разбудить спящего рядом поверх покрывала Гарри, мертвой хваткой вцепившегося в свой красный плащ... Впрочем, в комнате было достаточно тепло, она не боялась, что он замерзнет.
Повернувшись на бок, она взглянула на него - он спал тяжелым беспробудным сном, стиснув рукой подушку. Этот доверчивый, какой-то беззащитный жест напомнил ей ребенка. Вторая рука, стиснутая в кулак, покоилась у него на животе. Черные прядки лучиками раскидались по подушке, веки чуть поголубели от усталости, а небритый подбородок - от проклюнувшейся щетины. Гермиону почувствовала укол боли от этой смешанной со страхом любви. Она смотрела на его спящее, открытое лицо, видя за ним, как за стеклом, того мальчишку в одежде мешком, с упрямо торчащими волосами, упорного, упрямого, смелого и доверчивого... Она вспомнила, как впервые обняла его...
... - Гарри, знаешь, ты - великий волшебник...
- Ну, не такой, как ты... - тряхнул он головой.
- Что я... Книги, знания, сообразительность... Существуют куда более важные вещи - дружба... смелость и... ох, Гарри, будь осторожен...
Он вспомнила, как увидела его в лазарете... Она была совершенно уверена, что он погиб и, увидев его живым, ужаснулась - ужаснулась тому, что, не потеряв его в этот раз, теперь вcегда будет бояться потерять его...
Она тихонько придвинулась к нему поближе, теперь ее рука вздымалась и опускалась в такт его дыханию. Кажется, он напрягся от этого прикосновения... его веки дрогнули и медленно приоткрылись - без очков его глаза напоминали зеленое стекло, обрамленное чернотой ресниц.
Затаив дыхание, она ждала. Рассердится ли он?.. Он должен помнить, что было вчера, - что они поссорились... что было потом, как она привела его к себе... Хотя единственное, что он сделал - это рухнул и, отпихнув ее руки, когда она хотела ему помочь с ботинками и мокрой одеждой, немедленно уснул....
Но его глаза были туманны и все еще полны сном, он улыбнулся ей - устало и без всякого удивления, словно ожидал, проснувшись, увидеть ее рядом. Заворочался, повернулся и протянул к ней руки, она нырнула в них, почувствовав волглость его плаща под своими пальцами и его теплое дыхание, щекочущее ей шею и шевелящее волосы... Они замерли и молча лежали так, пока, наконец, она не почувствовала, что руки его ослабли, он выпустил ее и коснулся пальцами ее лица.
- Как ты себя чувствуешь? - тихо спросила она.
Он кашлянул и сморщился.
- В ботинках... в кровати?.. Словно кто-то взял клин, привесил на него пару тонн и с размаху вбил мне в голову. За исключением этого - все хорошо, - он улыбнулся. - Кроме того - ты рядом, а это прекрасно нейтрализует все неприятности... - его улыбка исчезла, взгляд стал озадаченным. - Слушай, а мы... ничего ночью не делали?
Она постаралась улыбнуться ему самой сладкой улыбкой:
- Как, разве ты не запомнил наш первый раз?..
Гарри подбросило на кровати, он схватился за голову и застонал:
- О-о-о... - он умоляюще воззрился на нее, - ну скажи мне, скажи, что ничего не было...
Гермиона скрестила на груди руки и прищурилась:
- А что, разве в этом есть что-то ужасное?
- Я ничего не помню - вот что ужасно!
Гермиона тряхнула головой, отбросив назад волосы, и пожала плечами:
- Ты был более, чем далек от этого и все, на что тебя хватило - это рухнуть на кровать. После того, как тебе было... гм... дурно и ты уделал все книги в Общей гостиной... - да, не забудь извиниться перед Невиллом.
- А на тебя я не... меня не тошнило?..
Гермиона заулыбалась:
- Ах, как романтично. Нет. На меня тебя не тошнило. И на Драко тоже - думаю, тебя это разочарует. Не могу представить, как ему удалось этого избежать.
- Подозреваю, что с трудом... - Гарри сжал виски. - Еле помню прошлую ночь после того, как... - неожиданно он побледнел. - После того, как...
Она смотрела, как на его лице отражается этот всплеск памяти - потрясение... ужас...
- О Боже... Боже... - еле шевеля онемевшими губами пробормотал он. - Вчера вечером... Что ты должна была про меня подумать... Я не знаю, что в меня вселилось...
- Что-то около кварты водки, судя по всему.
- Кажется, это был джин, - рассеянно поправил он и уставился на нее полным раскаяния взглядом. - Гермиона, я был...
- ... в стрип-клубе. Я знаю.
Гарри едва не свалился с кровати:
- Знаешь? Откуда?
- От тебя, - она ткнула его пальцем. - Ты говорил во сне.
- Ох, - Гарри покраснел. Ей это всегда нравилось, он становился ужасно милым и забавным, вот и сейчас - его уши покраснели, он прикусил губу. - Я... ммм...
- А кто такая Анжелика?
- Анжелика?.. - Гарри неуклюже замялся. - Она... ну, это... она барменша...
- Барменша? Топлесс?
- Д-да... Но у нее целая грива волос...
- Да ну? - голос Гермионы источал презрение. - А что - Снейп действительно играет там на кларнете?
- Гермиона, - Гарри в отчаянии отпихнул подушку. - Ну - я не знаю, не знаю, чем в этой Порочной Ласке все закончилось! Давай с тобой помиримся... хочешь - я куплю вам с Джинни по Ведьмополитену с большим настенным календарем...
- О, я слышала, что Чарли был парнем месяца в феврале, - заинтригованно произнесла Гермиона.
- ... только поверь мне!..
Гермиона раздосадованно вздохнула:
- Ой, Гарри, да ради Бога! Меня это совершенно не волнует. Ну, напился ты и был в этой, как ее... Порочной ласке - какое дурацкое название - мне все равно. Я прекрасно понимаю, что вина за все это лежит на Драко. Хотя нет, я не виню его: он просто пытался тебе взбодрить, и если бы это у него вышло - клянусь небесами - я бы первая поблагодарила его. Я так волновалась...
- Я не только в этом виноват... - он встал, взял ее за руки и потянул вверх, она поднялась с кровати и подняла к нему голову. Она еще помнила те времена, когда была выше его. - То, что произошло в общей гостиной... Мне так стыдно... Я был свиньей. Прости меня.
Гермиона заколебалась. Вдруг она почувствовала, что его хватка на ее запястьях стала крепче, она подняла глаза, пытаясь найти в его лице причину - в его глазах нарастала паника. Он что - боялся, что она не простит его? почему? Потому что он знает, что скрывает от меня что-то очень важное... а если я это знаю, то я должна сердиться. Здорово сердиться.
- Конечно же, я тебя прощаю, - словно со стороны услышала она свой отчужденно-холодный голос. - Существует очень немного вещей, которые я не смогу тебе простить - ты их знаешь.
Испуг ушел из его глаз, но ярким солнечным пятном под закрытыми веками остался отпечаток волнения и беспокойства. Эта вечная тень в его глазах - Гермионе казалось, что ее невозможно выгнать оттуда, как невозможно выгнать темноту из чулана для метел.
- И что теперь...
- Я не знаю, что тебя не дает покоя, Гарри. Но это так. Думаешь, я буду молчать?
Она осторожно вывернулась их его рук, взяла его ладони и перевернула их: все ребро правой ладони было разбито в ужасающий синяк, ладони испещрены запекшимися отпечатками полумесяцев ногтей.
- Ты себя буквально рвешь и терзаешь из-за чего-то, Гарри. И если ты не скажешь мне, в чем дело, то выроешь между нами пропасть. И если однажды я не смогу через нее перебраться - то вина за это ляжет только на тебя.
Она подняла глаза к его лицу, и на мгновение ей показалось, что пелена спала и перед ней снова тот Гарри, которого она всегда знала, - смущенный, смятенный, ранимый, отчаянно влюбленный... Но его глаза сразу же скользнули в сторону:
- Дай мне немного времени...
Она вздохнула. Боже, как она устала - она едва сомкнула глаза этой ночью...
- Делай, что нужно, Гарри...
- Я люблю тебя... - произнес он с упрямой надеждой.
Она потянулась к нему и тихонько поцеловала, почувствовав эти колючие прикосновения его небритых щек и подбородка. Он обнял ее, притянул к себе и ткнулся лицом ей в волосы... Но даже сейчас, когда они стояли так близко-близко, что, наверное, ближе было уже невозможно, Гермиона чувствовала разделяющую их преграду и знала, что она никуда не денется.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Завтрак. Джинни угрюмо ковырялась в своей тарелке. Яичница и тост. Она не могла понять, отчего ей так плохо, - то ли нервничает из-за сегодняшнего матча... то ли из-за того, что так и не смогла заснуть этой ночью... Она лежала и все вспоминала Драко, когда он произнес "Я никогда ничего тебе не обещал..." - с совершенно непроницаемым лицом, без всякой интонации... о, это было даже хуже его обычной холодности - она хотя бы демонстрировала ну хоть какое-то чувство, а это безразличие... Оно просто сводило с ума. Иногда ей казалось, что в него легко влюблялись именно за эту непроницаемость, как в красивый фасад пустого здания, за этими стенами можно было нафантазировать себе все, что угодно. Интересно, Блез может понять его... кто-нибудь вообще может? Гарри. Наверное. Если постарается. Уф...
Джинни проглотила еще кусок яичницы и удержалась от того, чтобы бросить взгляд на Слизеринский стол. Драко невозможен. Совершенно невыносим. В школе ведь полно симпатичных парней - Симус Финниган, например... Вот, сидит напротив и ест вилкой овсянку. Обаяшка - русый, голубоглазый... Этот ирландский акцент... И, к слову, неплохой игрок в Квиддич. Почему, спрашивается, он ей не нравится?
- Джинни? - с подозрением уставился на нее Симус. - У меня что-то с лицом?
Джинни сообразила, что сидит и в упор пялится на него.
- Ой, э-э... нет-нет.
- Конечно, - подхватил Дин, - чертовая куча веснушек.
- Ничего подобного, - дружелюбно отмахнулся Симус. Это было правдой: уж кто-то, а Джинни Уизли знала, что такое куча веснушек. У Симуса их было совсем немного - только на переносице.
- Есть-есть.
- Нету.
На этом месте Джинни оставила Дина и Симуса, они могли так препираться бесконечно, и с надеждой еще раз оглядела стол, словно Гарри, Рон и Гермиона могли бы неожиданно появиться... но нет, они опаздывали. Рядом над своими тарелками хихикали Лавендер и Парвати, сквозь смех Джинни уловила обрывки фраз - "Драко"... "так что" и "клевый". Бросив вилку, она повернулась к ним и обнаружила, что они смотрят, как за Слизеринским столом Драко беседует с Малькольмом Бэдкоком. Джинни вздохнула: как неразумно со стороны Гермионы было сообщить Лавендер и Парвати что Драко вовсе не так уж и плох... Это наконец-то позволило им не прятать свое истинное отношение к нему, теперь они не сводили с него глаз, воспринимая как целое представление даже его уход из-за Слизеринского стола.
- Как все-таки удачно, что он слизеринец, - мечтательно произнесла Парвати. - Зеленый цвет так ему к лицу...
- Ради Бога! - Джинни закатила глаза. - Вы только прислушайтесь, о чем вы говорите: "О, вот идет Драко Малфой! Давайте в припадке безумной страсти закидаем его трусиками!" А как же гордость Гриффиндора и...
- Нет никакого смысла бросаться в него трусиками, - перебила ее Лавендер. - Он встречается с Блез.
Джинни грохнула об стол стаканом с молоком:
- Шуток не понимаешь?
Уже не в в первый раз она подумала о том, что бы они сказали, узнай, что летом они с Драко неоднократно припадали друг к другу в страстных поцелуях... - впрочем, во-первых, они ей не поверят, а во-вторых... это было не совсем правдой.
- И тем не менее, с каких это пор вы сблизились с Блез...
Парвати пожала плечами:
- Ты не можешь вторгаться на территорию другой девушки, даже если она слизеринка. Девичий кодекс поведения.
Джинни приподняла бровь:
- Девичий кодекс поведения?
- Ну, это что-то вроде Кодекса поведения волшебников, - произнес знакомый голос ей прямо в ухо, - только с большим бюстом...
Джинни обернулась: рядом присаживался старший брат.
- Рон, ты выглядишь просто ужасно, - удивленно заметила она.
Он и вправду выглядел неважно, похоже, не спал всю ночь: спутанные волосы, почти черные круги под глазами. И широкая добрая улыбка.
- Спасибо, Джинни, я в курсе, что всегда могу на тебя рассчитывать, чтобы взбодрить мое "я".
Он протянул руку:
- Яичницу.
Джинни положила ему завтрак.
- Ты вообще не спал или как?
Рон набил полный рот едой и промолчал. Через мгновение к ним присоединились Гарри с Гермионой, тоже не самый свежие на вид, хотя это как раз Джинни и не удивило: последний раз, когда она видела Гарри, он без сознания валялся на снегу, и она подозревала, что Гермиона провозилась с ним всю ночь напролет. - Салют! - радостно пропела Джинни. Гарри сморщился. Гермиона, с почти прозрачным от усталости лицом, вяло улыбнулась. - Я так рада, что именно сегодня игра со Слизерином, - оживленно продолжила она. - Гарри с Роном выглядят так, будто готовы их по полю раскатать. Слушай, Гарри, у меня есть предложение: давай когда Малфой попытается схватить снитч, тебя на него вырвет?
Гарри позеленел и застонал.
- Мы будем в порядке, - произнес Рон, предусмотрительно пододвигая к Гарри кувшин с водой. - Давай-ка, восстанови водный баланс.
Пока Гарри покорно пил, Гермиона взволнованно смотрела на него:
- Ох, Гарри а не сходить ли тебе к мадам Помфри? - наконец, предложила она. - У нее точно где-нибудь должно быть Похмельное Зелье, а я не успею сделать его до игры: на это нужен, по крайней мере, день.
- Ладно - вяло махнул рукой Гарри. - Я схожу. Перед Историей Магии...
- Это дело, - одобрительно кивнула Джинни, - потому что сейчас ты сможешь взлететь, только если тобой выстрелят из пушки.
- Ты злишься просто из-за того, что я напился с Драко, а он тебе не нравится, - раздражение всегда делало Гарри прямолинейным.
- Тише, - зашипела Джинни, едва не опрокинув свой стакан с молоком, - рядом его фан-клуб.
- У Драко есть фан-клуб? - изумленно переспросил Гарри.
Джинни мотнула головой в сторону Лавендер и Парвати, хихикающих в компании с несколькими шестнадцатилетними девушками.
- Да, и у них сейчас собрание.
Рон фыркнул:
- У них что - какая-то проблема с мостом, под которым они обычно собираются?
Гермиона захлебнулась своим тыквенным соком и засмеялась:
- Рон...
- Да?
Гермиона смотрела на него подозрительно невинным взором:
- Нет, ничего, - она опустила стакан на стол и добавила. - Я просто тут подумала, что у меня есть немного Перечного Зелья, если тебе нужно. А то у тебя вид какой-то слегка усталый...
- Я не устал, - отказался Рон, не сумев сдержать широкий зевок. - Все отлично.
Гермиона приподняла бровь:
- Ты не забыл, что в два у нас собрание старост?
- Отлично, - кивнул Рон. - Только никакого зелья: было бы слишком жестоко лишить меня возможности вздремнуть во вермя него.
- Для меня все больше и больше становится загадкой, почему же тебя выбрали старостой среди юношей, - укоризненно покачала головой Гермиона. - Признайся, ты последовал примеру Фреда и Джорджа и занялся шантажом?
Рон оскорбился:
- Представляю, что ты говоришь обо мне, когда меня рядом нет...
Гарри хлопнул Рона по спине:
- У Рона обнаружилось обилие потрясающих лидерских качеств.
- Да, - согласилась Гермиона. - Он сейчас у нас в лидерах по факультету по невыполнению домашний заданий, зато по количеству выпитого сливочного пива и писем, полученных от французских резвушек с глупыми именами, за ним не угнаться.
- Точно, - кивнул Рон. - Ведь "Гермиона" - это вовсе не глупое имя.
- Дело тут не в моем имени, - она начала заводиться, но вдруг подскочила и возмущенно сверкнула глазами. - Ой! Рон! Поверить не могу, что ты пнул меня под столом! Ты что - впал в детство?
Рон улыбнулся ей в ответ самой приятнейшей улыбкой. Джинни вспомнила, как однажды кто-то - она, признаться, подозревала, что это был Драко, - изменил надпись на его значке с "Рон Уизли, Староста Юношей" на "Рон Уизли, Самодовольный Ублюдок". Рон тогда совсем не веселился, хотя пару лет назад, когда Фред с Джорджем проделали такую же штуку со значком Перси, он находил это ужасно смешным.
Может быть, - размышляла она, - Гарри поступил вовсе не глупо, все-таки отказавшись от должности Старосты?..
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Крыша Зала Старост терялась с темноте. В центре зала красовался круглый старый стол, за которым сиживало не одно поколение старост, весь покрытый свидетельствами пройденных лет - царапинами от перьев, вырезанными инициалами и чернильными кляксами. В центре стола находился десятидюймовый серебряный круг.
Окна на северное стене были золотым и синим, на южной - красным и зеленым. У стола стоял Рон, морозный рисунок на окне позади него напоминал длинный белый палец, за стеклом было белым-бело: шапки снега на ветвях, искрящиеся прозрачные сосульки - на этом фоне огненная шевелюра и красный свитер Рона реяли пламенеющим стягом.
- Собрание объявляется открытым, - он хлопнул ладонью по столу и усмехнулся. - Ладно, все садитесь, - он мотнул головой в сторону стоящего в дверях Драко. - Малфой, проходи, садись. Ты опоздал.
Остальные старосты (по два старосты с каждого курса, начиная с пятого - всего двадцать четыре человека) повернулись к нему. Пенси Паркинсон, тоже представительница Слизерина, округлила глаза и призывно выдвинула стул - с эмблемкой в виде серебряной змейки, чтобы он мог сесть:
- Присаживайся.
Однако он не двинулся с места, его глаза скользнули по сидящим за столом и вернулись к Рону:
- А где Гермиона?
- Она не смогла прийти, - раздраженно ответил Рон, - собрание будет коротким, она уполномочила меня представлять наш факультет.
- Да ну?.. - Драко медленно обошел стол и плюхнулся в кресло рядом с Пенси, слева от Рона. - Ты ведь не знаешь, где она, да?
Рон, перекладывая на столе пергаменты, сделал вид, что не слышит его.
- Она бы не пропустила собрание, не будь у нее серьезной причины. Она собрания любит даже больше, чем меня.
- Да она и сифилитиков любит больше, чем тебя, Малфой, - прошипел Рон.
Джастин Финч-Флетчли, сидевший рядом, удивленно приподнял брови:
- Кто тут что говорит про сифилитиков?
- Просто я сказал Рону, что от одной мази все его симптомы сойдут на нет, - не моргнув глазом, ответил Драко.
- Что-то я не припомню, чтобы сифилис был среди тем, подобающих для для обсуждения, - Пенси тряхнула головой так, что звякнули ее серьги.
- Точно, - согласился Драко. - У нас есть куда более интересные темы для обсуждения - пора в конце-концов перестать делать вид,что Астрономическая Башня используется для наблюдений, хотя всем давным-давно известно, что все туда таскаются, чтобы тискаться до полной потери сознания.
- Я , например, использую Астрономическую Башню для астрономии, - сердито возразил Джастин.
- Естественно, ведь ты несчастный бедняга, которому ничего не светит, правда, Финч-Флетчли?
- Поздравляю Малфой, - перекричал Рон гул возмущенных голосов. - Прошло всего пять минут, а у нас тут уже сумасшедший дом. И после этого ты удивляешься, почему тебя все терпеть не могут.
- Я просто подумал, что это могло сэкономить время, - пожал плечами Драко, приподняв руки и примирительно улыбаясь - вежливо и равнодушно, одними губами. - Ладно, я готов говорить о делах.
- Нет, ты готов заткнуться и слушать. Скажи только слово - и Слизерин не досчитается двадцати очков, - Рон поднял палочку и указал в центр стола, на серебряный круг с эмблемой Хогвартса в центре.
- Ascensus orbis, - круг медленно поднялся в воздух и начал лениво вращаться, пока не завис примерно в футе над столом. - Так, теперь начали. Итак, первый пункт для обсуждения... предложение всем школьным старостам присоединиться к поискам Тревора - единогласно отклонить. Прости, Невилл.
Невилл, не являющийся старостой, но присутствующий на собрании, покорно опустил голову.
- Так, что там дальше... Вылазка в паб для семикурсников, - продолжил шуршать бумагами Рон. - В прошлом году был просто какой-то ужас: по крайней мере, шестеро использовали Старящее зелье, чтобы надуть охранные барьеры... А два шестиклассника выпили целую бутылку вина гигантов и обложили друг друга проклятьями... У одного до сих пор на голове антенны... В этом году мы не можем позволить ничего подобного.
- И что же мы можем сделать? - поинтересовалась Падма Патил, и вертящийся круг окрасился в синий цвет Равенкло.
- Думаю, стоит продумать несколько специальных правил, - заговорил Джастин Финч-Флетчли. - Ну, типа, что все горячительные напитки должны употребляться только в помещении...
Раздались смешки: никто из присутствующих в прошлом году не не ходил в паб, однако, все были наслышаны про то, как семикурсник Эрик Соренсон завис на уровне шпиля Хогсмидской церкви, и горожаном пришлось сесть на метлы, чтобы вернуть его на землю.
- Хорошо, что еще запланировано на этот год?
- Фред и Джордж развернули свое производство спиртного...
- Удивительные Укатайки Уизли? - поинтересовался Драко, и круг окрасился зеленым.
- Угу, - кивнул Рон. - Ну, конечно, Три метлы, Сорви-Голова и Шустрый Лемур... плюс еще Флориан Фортескью создает новое мороженое на основе сливочного пива... В Медовой Утке будут раздаваться бесплатные конфеты, а в Книжном Уголке будут подавать чай для любителей трезвого образа жизни.
- Упс, - прокомментировал Драко.
- ...и еще будет открыта лавочка. Так, ну с этим все ясно. Так, теперь все должны взять по пергаменту и предложить что-то новое... и, разумеется, совершенно сногсшибательное. Кто будет раздавать пергаменты?
Все тут же завозились, но, в конце концов, вызвалась Пенси - и то, как полагал Драко, только потому, что у нее все равно не было для паба пары.
- Теперь основной вопрос: как удержать студентов младших курсов от пролезания во всякие неположенные им места. Шестикурсними почему-то считают, что они уже переросли Святочный Бал, - добавил он, стрельнув глазами в сторону тихо ворчащих старост-шестикурсников. - Так, решение этой проблемы...
Слова Рона начали ускользать от сознания не спавшего почти всю ночь Драко, он едва мог держать открытыми глаза. Прикрыв глаза рукой, Драко опустил голову, надеясь, что его поза будет истолкована как глубокая задумчивость по поводу всего услышанного, и закрыл глаза. Налетела волна совсем других голосов, и над ним сомкнулась темнота.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
- Так где же мой слуга?
- Он в другой комнате, мой Лорд. Он принес то, что мы искали, и испрашивает вашего прощения...
Резкий, свистящий вздох:
- Введи его.
Комната была все та же, хотя мебели заметно прибавилось. На столе громоздились горы разных магических предметов - серебряные флаконы и фиалы, нефритовые ступки, перегонные устройства, котлы, чье холодное содержимое таинственно переливалось голубовато-зеленым светом. Теперь Драко видел комнату с нового ракурса - двое мужчин стояли к нему лицом и изучали пентаграмму, начертанную на полу. Стену позади них закрывали полки картами небес, тиглями, мини-домнами, урнами, с банками, в которых лежало что-то, напоминающее мумифицированные тряпки; там же были связки свечей и стоял атанор - алхимическая печь. Со стены на стол стекал гобелен: череп с проросшими в глазницах цветами и словами: "Убиваю тех, кого не удержать силой".
- Возможно, выйдет неправильное зеркало, мой Господин, - нетерпеливо произнес Люциус Малфой, искоса поглядывая на хозяина. Сегодня на нем была багровая с черным мантия - как и тогда, когда он ходил с Драко на охоту: "Этот цвет скрывает кровь", - говорил он.
- Зеркало будет правильным, - отрезал Вольдеморт.
Распахнулась дверь, и в комнату вошел Червехвост, неся небольшое серебряное зеркало удивительно красивой работы. Бронзовые витые ручки, рама, украшенная стилизованными изображениями вихрей и птиц, - все это напомнило Драко рисунок на узорчатых гриффиндорских ножнах.
Червехвост преклонил колени и, опустив голову, подполз к Темному Лорду, тот вытянул вперед бледную руку и принял у него зеркало. Со своего места Драко видел, как Вольдеморт поднял его и взглянул на свое злобное отражение. Потом разжал руку, и зеркало медленно приподнялось и повисло в воздухе прямо перед Темным Лордом, словно примагниченное.
- Speculum, speculum, Dei gratia, - произнес Вольдеморт, и оно откликнулось:
- Volente deo. Audio.
Темный Лорд был явно доволен:
- Найди Наследника.
Отражение исчезло, поверхность помутнела, словно синие вихри вырвались из его неведомых глубин, а когда туман рассеялся, Драко увидел узкий коридор, а в нем - себя. С этого угла видеть свое отражение было до невозможности странно. Тот Драко завернул за угол, прошел через незнакомые двери и очутился на крепостной стене, украшенной какой-то до боли знакомой каменной резьбой.
- Господин, - нарушил тишину Люциус, - что вы видите?
- Я смотрю на твоего сына, - голос Вольдеморта был холоден и струился, как змеиное тело. - Я слежу за ним в зеркале. Оно настроено на его поиск. Я его сейчас вижу. Он несет Оружие Истинной Смерти. Ты знаешь, что это?
- Да, знаю. Terminus Est. Оно у него с лета.
- Он может его использовать?
- Да, - в голове Люциуса зазвучало удовлетворение. - Я дал ему указания.
Вольдеморт поднял зеркало повыше:
- А он красивый, твой сын...
- Вы же сами велели сделать его таким, Господин, - встревоженно заметил Люциус.
- Да... С такой красотой и харизмой получаются отличные лидеры... Люди мечтают следовать за ними, смотреть на мир их глазами. Я тоже был когда-то красив...
- Да, конечно, - еще более встревоженно произнес Люциус.
-. А Люцифер был самам красивым господним ангелом...
Люциус молчал. Бледный Червехвост с отсутствующим видом смотрел в пол. Вольдеморт медленно опустил зеркало.
- Ты читал Библию, Люциус?
- Мастер, я был бы...
- Скорее всего нет... Это было необходимым занятием в том маггловском приюте, где я вырос... - Темный Лорд поднял руку и коснулся лица Драко в зеркале. - И Бог так ненавидел своего сына, что отдал его этому миру.
- Любил, - неожиданно произнес Червехвост.
- Что это?
- Цитата... - взволнованно и невнятно объяснил Червехвост. - И Господь так любил этот мир, что отдал ему своего сына...
- Ты считаешь, что можешь поправлять меня, Червехвост?..
- Н-нет... нет, мой Хозяин...
- Я тоже так думаю...
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
- Малфой! Эй, Малфой!
Драко словно облили ледяной водой. Продрав глаза, он убедился, что находится все в той же комнате, и первое, что он увидел, было раздосадованное лицо Рона Уизли. - Малфой, ты что - не слушаешь?
- Ты же сам заявил, что если я что-нибудь скажу, то снимешь двадцать очков со Слизерина, - смиренно напомнил Драко.
- Конечно, но только если я не буду обращаться непосредственно к тебе! - казалось, Рон сейчас перескочит через стол и вытрясет из Драко душу.
- Ну, разумеется, я согласен, - произнес Драко, нимало не представляя, на что он сейчас подписался. Комната все еще покачивалась, в ушах еще звучали голоса, а глаза болели.
- Ладно, с этим все - удивленно поглядев на Драко, произнес Рон. - Дальше... - Он опустил пергамент и усмехнулся. - Так, с пабом для семикурсников вроде разобрались... Если сработает новая система присмотра и контроля, то мы можем войти в бессмертную историю как первый год, обошедшийся без проблем с толпами пьяных пятикурсников, - Рон усмехнулся. - Даже Малфой с этим не стал спорить.
- Ну, это несколько мешает моим личным планам войти в бессмертую историю за счет вечной жизни... - начал Драко. но, взглянув на Рона, тут же добавил, - однако я могу передумать.
- Есть что-нибудь еще? - спросил Рон. Ответом была тишина. Рон поднял палочку и пробормотал, - оrbus deceleratus.
Вращающийся серебряный круг вернулся на свое месте в центре стола и замер.
- Собрание закрыто, - объявил Рон, опуская палочку. Старосты потянулись к дверям.
Драко почувствовал на плече чью-то руку, он обернулся и встретился взглядом с полным любопытства и удивления курносым лицом Пенси Паркинсон.
- У меня в голове не укладывается, что ты согласился стоять за пабом и следить, чтобы никто не пытался прокрасться в Хогсмид? Что на тебя нашло, Драко?
Драко замер:
- Я сделал... ну, в смысле... я вовсе не уверен...
- А Блез думает, что ты собираешься пойти с ней - она будет в ярости! - покачивая головой, с трепетавшими в упругих локонах розовыми ленточками, Пенси отправилась по своим делам.
- Ах, в ярости?.. - пробормотал Драко. - Ну-ну... Во всем есть свои положительные стороны.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
- Эй, Уизли! А ну постой!
Рон повернулся на знакомый голос со смутным дурным предчувствием. По коридору вслед за ним торопился Драко - удивленно приподняв брови, Рон притормозил, решив, что, что бы Драко ни хотел, в этом точно нет ничего хорошего: даже пара фраз с Драко превращалась в какие-то бесконечные саркастические гонки. Независимо от того, что с ними произошло не так давно, отношение Рона к Малфою так и не потеплело, даже тогда, когда они не были на людях.
Чуть склонив голову, Рон попытался прикинуть, что же его так раздражало в Малфое - то ли эта манера носить школьную мантию, словно это не обычная черная мантия, а что-то необыкновенно крутое. Как обычно в нарушение всех правил она была нараспашку, демонстрируя дорогой серый свитер, серо-зеленый галстук и черные брюки. Драко был пониже Рона, однако благодаря своей стройности, а также чему-то еще, совершенно неуловимому, казался куда выше.
- На тебе нет значка старосты Слизерина. Формально я могу снять очки со Слизерина.
- Формально я ношу свой значок. Просто там, где ты его не можешь увидеть, - Драко послал Рону очаровательную улыбку, вызвав у того неудержимое желание ударить его.
- Чего тебе надо, Малфой? У меня времени мало.
- Я хочу знать, где Гермиона, - напрямик заявил Драко.
- Я не знаю, - отрезал Рон. - Может, спросишь у Гарри? Или где он ты тоже не знаешь?
На мгновение глаза Драко словно подернулись пеленой.
Рон тряхнул головой:
- Прекрати подсматривать, это непорядочно.
Глаза Драко посветлели и он вопросительно уставился на Рона.
- Ладно, я забыл... Тебе не надо искать Гарри и спрашивать его...
- Потому что он не знает, - закончил за него Драко.- Он не сможет с уверенностью утверждать, где сам-то проводит время... Ладно, ему сейчас не нужны лишние волнения...
- А мне они нужны?
- Да ты, по-моему, вполне справляешься, - Драко мог любую фразу превратить в оскорбление благодаря особому тону.
Рон вздохнул.
- Я не знаю, где Гермиона... Она не сказала мне, что не придет на собрание - просто взяла и не явилась, так что, коль найдешь ее, передай ей от меня, что я не оценил того, что она бросила меня одного разбираться со всеми вами.
- О, я сформулирую несколько мощных заявлений от твоего имени, - торжественно пообещал Драко.
- Ты вообще хоть что-то можешь сказать без сарказма? - поинтересовался Рон.
- Не-а, - широко улыбнулся Драко. - Чесслово, нет.
- Слушай, а тебе вообще-то зачем знать, куда девалась Гермиона?
- Я беспокоюсь за нее, - ровным голосом ответил Драко. - Мне нужно с ней кое о чем переговорить.
- Так она днем будет на матче, она не пропускает игр Гарри, разве ты не знаешь?
- Мне там будет некогда, я буду слишком поглощен своей победой.
- Как бы не так, Малфой, - с удовлетворением хмыкнул Рон. - Ты не сможешь у нас выиграть: Гарри придумал несколько новых способов, от которых ты свалишься со своего Всполоха.
- Правда? - Драко приподнял брови с вежливым интересом. - Что ж, тогда у тебя будет еще одна возможность сделать мне искусственное дыхание, благо, опыт у тебя уже имеется.
- Шшшшш! - зашипел Рон, как безумный, вертясь, чтобы удостовериться, что никто не подслушивает. - Так, кто обещал, что "никогда больше об этом ни полслова"?
- Ах, да, - равнодушно кивнул Драко. - Опс!..
Рон всплеснул руками:
- Ох, вали-ка ты отсюда, Малфой! И если уж тебе действительно так приспичило найти Гермиону, загляни туда, где мы всегда ее находим. Наверное, она в библиотеке.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Библиотека почти пустовала - за длинными столами Джинни увидела всего несколько студентов: слизеринского загонщика Малькольма Бэдкока, Ханну Эббот, склонившуюся над томом Четких и Точных Пророчеств ведьмы Агнес Нуттер, и посапывающую в уголке Парвати Патил. Отсутствовала даже коршуноподобная мадам Пинс - наверное, притаилась за углом, карауля нерадивых студентов, осмелившихся загибать уголки страничек в учебниках. Джинни метнула взгляд на часы над дверью: на них в четыре пополудни сегодня фигурировал матч по квиддичу между Гриффиндором и Слизерином, в связи с чем часы были украшены красными и зелеными огоньками и весьма сочетались со стоящей в углу рождественской елкой.
С облегчением убедившись, что до приготовления к матчу у нее есть еще полтора часа, а значит, есть еще куча времени, чтобы почитать еще одну главку из приложения к Ведьмовскому еженедельнику: серия романтических новелл "Нежное сердце дракона". Джинни запала на них после того, как обнаружила у матери настоящий книжный склад в тайничке под кипой кухонных полотенец. Прекрасно осознавая, что вся эта литература - просто хлам, она ничего не могла с собой поделать. От последнего - озаглавленного "Брюки, полные огня" - она просто была не в силах оторваться:
...Черный огромный океан вздымал свои волны и бился о скалы; соленые брызги взлетали до самого балкона, где стояла белоликая рыжеволосая ведьма. Слезы на ее лице смешивались с океанской водой, когда она смотрела на Тристана де Малькурта - волшебника, полюбившего ее так, как только может мужчина полюбить женщину, но оставившему ее из-за жестокой судьбы.
Увидев его теперь, Риэнн безрадостно рассмеялась:
- Тристан, ты думал, я теперь не отыщу тебя?
- Отнюдь, - его серые глаза вспыхнули, - настойчивая ты, колдунья.
Он развернулся прочь:
- От этого добра тебе не будет, Риэнн, найти должна другого ты... Я не могу любить тебя...
- Нет! - кинулась она к нему, и ее едва не отбросило от этой широкой мускулистой груди - так широка и мускулиста она была. - С тобой я быть должна - с тобою лишь!
- Зачем ты это говоришь? - он обернулся, и мантия обвилась вокруг его крепкого мускулистого тела. - Ты знаешь, мне свобода дорога...
- О поздно, поздно, мой Тристан! Ребенок будет у меня!..
Он оцепенел, потрясенно взирая на нее.
- О, да, - повторила она. - Ребенок!
Слова эти повисли в соленом воздухе, как переспелые персики. Она смотрела на него, ее огромные темные глаза наполнились слезами, и тут он кинулся к ней, прижал к широкой мужественной груди и осыпал градом горячих поцелуев ее напоминавшие бутоны губы.
- Риэнн! - воскликнул он. - Ведь это все меняет, дорогая! Мой ангел! Свет мой! Жизнь моя!
Без оглядки и до самого конца она отдалась его ласковым, нежным мужским пальцам, справившимся с застежками ее корсажа куда быстрее, чем обычно применяемое Раздевающее Заклятье.
Прислонившись к баллюстраде, она позволила ему утолить его желания; она чувствовала, как его руки скользнули ей под юбки и коснулись нежной кремовой кожи ее бедер, и попыталась отогнать от себя мысль, что, наверное, ей надо было сообщить ему о том, что ребенок, которого она носила в своем чреве, мог быть вовсе не его, а его злейшего врага - Темного Мага Моргана...
- Ей бы стоило рассказать ему, - раздался чей-то голос у Джинни над ухом. - В противном случае, как я подозреваю, впоследствии шума будет куда больше, чем от схода лавины.
Джинни дернулась так стремительно, что уронила книгу себе под ноги, и почувствовала, что багровеет. Ей до сих пор и в голову не приходило, насколько выразительно может звучать заглавие этой серии: "Серия Нежное сердце Дракона, где от страсти вздымаются груди!". - это сообщалось сияющими буквами аккурат над иллюстрацией с полубесчувственной ведьмой, падающей в объятья светловолосого волшебника без рубашки; бархат его брюк был заметно встревожен.
Когда Джинни посмотрела на него, волшебник оторвался от своего занятия и послал ей воздушный поцелуй. Это все ее ужасно смутило, потому что стоящий рядом Драко Малфой был тоже высоким идеально сложенным блондином. Когда она подняла на него взгляд, его глаза вспыхнули, а губы дрогнули в улыбке.
- А, - неприязненно пробормотала она. - Это ты...
Он наклонился и поднял "Брюки, полные огня" - то ли для того, чтобы рассмотреть получше, то ли, чтобы отдать ей - Джинни так и не поняла, она судорожно выхватила книгу у него из рук и затолкала ее под трактат по Астрономии.
- Мне понравилось, - произнес он оскорбленным тоном. - Особенно то место, где она чувствует, как осязаемое доказательство его безудержной страсти прижалось ей к...
- Свинья! - зашипела она на него.
- Ничего подобного, голову даю на отсечение, что это не так. Риэнн вовсе не похожа на тот сорт ведьм, которые общаются со свиньями... ну, или с другими обитателями хлева.
- Если не считать Тристана, да? - раздраженно огрызнулась Джинни.
- Ну что ты, мне Тристан нравится, - он вытащил книгу, перебросил ее из правой руки в левую и выразительно помахал. - Он похож на волшебника с правильным складом ума.
Джинни фыркнула.
- Он бессердечно кинул Риэнн в лапы ее злобного дяди Родриго!
- Однако, - заметил Драко, - тот же не знал, что дядюшка мерзавец. Он-то думал, что для нее так будет лучше, не мог же он ей сказать, что бежит от Колдовского Совета.
- Это не было лучшим для нее, - горячилась Джинни, чувствуя, как кровь бросилась ей в лицо, и она краснеет от досады. - Она любила его, и жизнь без него не имела для нее смысла.
- Но это же лучше, чем не иметь жизни вообще, - прохладно заметил Драко. - И куда лучше, чем если бы к твоей душе присосались всякие приспешники дьявола.
- Да что ты об этом знаешь, Драко Малфой?
- Слушай, Уизли...
- И вообще - сколько ты стоял и читал у меня за плечом?
- Я...
Их прервал резкий голос:
- Мисс Уизли! Мистер Малфой! Что за шум? - ядовито поинтересовалась мадам Пинс. - Поверить не могу, что вы нарушаете тишину у меня в библиотеке!
Джинни покраснела:
- Прошу прощения, мадам Пинс...
- Видимо, причина был весьма серьезна, если вы так громко кричали.
- Это была просто приватная дискуссия, - невинно округлил глаза Драко, но мадам Пинс была непоколебима.
- Продолжайте ваши любовные перебранки в другом месте.
- Любовная перебранка? - задохнулась от возмущения Джинни.
- Да, мисс Уизли?.. - вскинула глаза мадам Пинс.
- Это не было любовной перебранкой! - решительно запротестовала Джинни. - В ней не было ни капли любви!
Мадам Пинс покачала головой. Драко веселился.
- Да мне он даже не нравится, - махнула Джинни рукой в его сторону.
- Меня это не интересует, - отрезала мадам Пинс. - Десять очков с Гриффиндора, десять очков со Слизерина, - она бросила взгляд на Драко. - А еще староста, - и она, укоризненно фыркнув, пошла прочь.
- Блез будет разочарована, - ядовито заметила Джинни, поворачиваясь к Драко, но тот уже подходил к дверям из библиотеки. С досадой и разочарованием она смотрела ему вслед и лишь мгновение спустя до нее дошло, что "Брюки, полные огня" он унес с собой...
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Войдя в небольшую комнату, где проходило тестирование на ЖАБА по Защите от темных искусств, Драко очень удивился, застав там Гермиону. Она сидела за столом, углубившись в рунический алфавит, собранные в пучок волосы были заколоты пером.
Поскольку эти занятия посещало только семь человек (Гарри, Гермиона, Элиза Миджен, Терри Бут, Невилл Лонгботтом, Падма Патил и сам Драко), то они все вместе просто усаживались вокруг старого деревянного стола, беседуя и консультируясь с профессором Люпиным, как со старым другом.
Скользнув на стул рядом с Гермионой, он тихонько шепнул:
- Поверить не могу, что ты прогуляла собрание старост.
Она не взглянула на него, но начала краснеть:
- Я знаю. Я забыла.
- Ты забыла? Как ты могла об этом забыть? В этом же весь смысл твоей жизни!
- Я просто забыла.
- Я волновался за тебя.
Теперь она подняла на него взгляд:
.- Волновался? А что такое могло со мной случиться?
Ее темные глаза переполнялись любопытством. Какое-то мгновение он засомневался, сможет ли он объяснить это туманное, необъяснимое, беспричинное и страшное предчувствие. Возможно, она ощутила это или же увидела в его глазах, а может, увидела в них еще что-то - она снова заговорила, быстро и взволнованно:
- Почему ты так на меня смотришь?
- Потому что ты говоришь на латыни.
- Как и все учителя.
- Знаю.
Драко откинулся на спинку и закинул ноги на стол, глядя, как Гермиона едва удерживается от желания сказать ему, что так делать нельзя, хотя, признаться, сам он в этом проблемы не видел: у него были просто отличные ботинки из темно-коричневой кожи, такие мягкие, что на них можно было спать.
Гермиона никогда не ценила подобных тонкостей...
- Гермиона, что бы ты сказала, скажи я тебе "Venio"?
- Я бы спросила, не хотел бы ты, чтобы я привела в порядок свою запасную спальню?
- Что?
Гермиона улыбнулась:
- Это значит "я приду" или же "я иду" - причем в смысле, что это случится в ближайшее время.
- А, - Драко пристально изучал носы своих ботинок, - и это все?
- Все.
- Как впечатляюще...
Гермиона удивленно приподняла брови:
- И зачем это тебе?
- Да так, ни за чем... - отмахнулся Драко.
- Да ладно, расскажи...
- Не раньше, чем ты расскажешь мне, почему прогуляла собрание.
- Рон здорово злился? - виновато поинтересовалась Гермиона.
- Злился? Да нет, честно говоря, не очень. Сердился и беспокоился - это да... - Драко пожал плечами. - Мне кажется, в последнее время Уизли вообще стал каким-то странным...
Гермиона положила книжку на стол:
- Ага. Я понимаю, о чем ты. Иногда мне кажется, что...
- Что - ?..
- Что он встречается с девушкой.
- Предполагаю, только если закроет глаза и как следует сосредоточится.
Гермиона рассердилась:
- Я, конечно понимаю, что ты так думаешь, но ведь Рон...
- И что же Рон? - поинтересовался голос у них за спиной.
Драко поднял глаза, уже понимая, кому он принадлежит: если бы его внимание не было бы приковано к Гермионе, он бы услышал, как Гарри вошел в комнату и теперь стоял, глядя на Гермиону, и между ними сразу же повисла какая-то странная напряженность и недоговоренность. Драко теперь знал, что именно поэтому Гарри отталкивает от себя Гермиону, и подозревал, что она отталкивает его от себя в ответ. Постороннему человеку заметить это было сложно.
- Рон занят, - опустила глаза Гермиона, - очень занят.
- О, - Гарри опустился на стул рядом с Гермионой, оказавшись через стол напротив Драко, - на то он и староста.
- Знаю, - кивнула Гермиона и в упор посмотрела на Гарри. - Ты выглядишь лучше. Ходил в лазарет?
Гарри успел кивнуть, но едва он открыл рот, как в кабинет вошел Люпин, за которым следовали Падма и Элиза, мгновение спустя к ним присоединились Терри и Невилл - ведь класс был в сборе.
Люпин сел на свое место:
- Пришло время поговорить о ваших курсовых работах, - сообщил он, быстро перекладывая книги на столе и перебирая пергаменты. По комнате пронесся тихий стон, Люпин поднял взгляд и улыбнулся.
- Все будет не так плохо. Для начала я поделю вас на группы, - он быстро пробежал глазами пергамент. - Невилл и Терри, Падма и Элизой, Гарри с Драко. Гермиона - сама по себе.
Гермиона кивнула, и у Драко мелькнуло подозрение, что они с Люпиным обо всем договорились заранее. Признаться, его удивило, что Люпин поставил их в пару с Гарри, хотя, с другой сторону, он прекрасно знал, что вряд ли сумеет сработаться или ужиться с кем-то другим.
- Каждая команда до конца года будет работать над своим проектом, - продолжал Люпин. - Далее: я постарался, чтобы тематика проектов была максимально гибкой, тогда вы сможете максимально использовать свое воображение и творческие способности - успешность деятельности Аврора во многом зависит от умения быстро мыслить и мгновенно приспосабливаться. Кроме того, оно требует креативности...
- Я собираюсь сделать диораму, - с торжеством в голосе сообщил Драко.
- Нет, - терпеливо возразил Люпин, - я имел в виду другой тип креативности.
- Это будет такая.. дьявольская диорама. А потом Гарри ее сломает.
- Драко... - в голосе Люпина зазвучали предупреждающие нотки.
Драко затих, но плечи сидящего рядом с ним Гарри содрогались от безмолвного хохота. Гермиона сделала им страшные глаза.
- Итак, задачи разделяются на три категории: чисто исследовательская работа, сопротивление проклятьям и темные создания, - Люпин протянул студентам пергаменты. Драко мельком глянул: "Описать методы, с помощью которых можно разрушить Заклятье Medusa. Тренинг с целью развить в себе устойчивость к Заклятью Imperius (кроме Гарри). История Азкабана: обзор. Опишите, как можно избежать Заклятья Tracking. История Основателей Хогвартса, включая десятилетнюю войну и основание гильдии Авроров."
Следующий пункт вызвал улыбку Драко: "Продумайте план обезвреживания мантикоры (кроме Гарри и Драко)"
- Итого - тридцать, - подвел итог Люпин. - Итак, каждая пара выбирает три темы, по одной из каждого раздела. Гермиона, поскольку ты работаешь самостоятельно, то у тебя две темы. И к первому мая будьте любезны представить ваши работы, от которых будет зависеть ваша итоговая оценка. Вопросы?
Невилл медленно приподнял руку:
- Могу ли я заняться изучением проклятья, не внесенного в этот список?
Глаза Люпина потемнели:
- Обсудим это после урока.
- А нам разрешат пользоваться литературой из Запретной Секции? - поинтересовалась Падма.
Люпин кивнул:
- Просто дайте мне список необходимых вам книг, и я его подпишу.
Драко слушал вполуха, его внимание рассеялось: он бросил взгляд на Гарри - тот вернул на лицо серьезное выражение и был полностью погружен в изучение списка. Сосредоточенный и ни капли ни усталый. В общем-то, это неплохо: сегодня матч, им летать друг против друга, либо они должны быть оба вымотанные, либо силы будут неравны. Даже усталый Гарри был практически непобедимым ловцом, ничто не могло ему помешать: ни боль, ни страх, ни усталость - вообще ничего.
Из под ресниц Драко перевел пристальный взгляд на Гермиону. Она делала какие-то заметки. Как всегда. Прикусила нижнюю губу... - она всегда так делает, когда думает... Он отвел глаза, скользнул взглядом по Падме (хороша, но не в его вкусе), Невиллу (как всегда напряжен), Терри (ужасно скучный, Драко с ним никогда не разговаривал), Элизе (на пятом курсе они какое-то время встречались с Крэббом, даже целовались... По мнению Драко, это противоречило всем биологическим законам), к Люпину, который, к его удивлению, наблюдал за ним.
- Драко, - заметил Люпин, - у вас отсутствующий вид.
- Просто возбужден моим предстоящим проектом, профессор, - ответил Драко с самым невинным видом.
Люпин послал ему взгляд из серии "хорошая попытка, малыш":
- Задержитесь после урока, мистер Малфой.
...Опаньки! - пропел голос Гарри у Драко в голове. Драко бросил на своего почти-что-сводного-брата раздраженный взгляд, но вид у Гарри был невинен, как у ребенка. А ведь совсем недавно Гарри практически не мог скрыть свои чувства. Пожалуй хватит: Драко решил, что впредь будет следить, чтобы Гарри не обзаводился вредными привычками.
Урок закончился. Осталось пять минут до начала матча - в обрез, чтобы добраться до квиддичного поля. Гарри засунул пергамент с темами курсовиков к сумку.
- Увидимся на поле, - бросил он через плечо Драко и ушел в обнимку с Гермионой.
Драко слабо кивнул в ответ и обернулся к преподавателю, обнаружив, что Люпин уже собрал все свои бумаги в кожаный портфель с золотыми застежками. Впрочем, золото никогда не действовало на Драко - оно так неестественно... В конце концов, будь они серебряные, они что - стали бы от этого хуже?
- Было весьма утешительно услышать, что ты уже размышляешь над вашей работой, особенно с учетом того, что после Рождества вы должны уже определиться со своим выбором, - Люпин улыбнулся. - Я потому и поставил вас с Гарри, что знаю о том, что праздники вы проведете вместе.
- И вместе с Гермионой. Так что не было никакой необходимости,делать из нас пару.
- Она вполне может справиться одна. Ты - нет.
- Я могу...
- С Гарри у вас получится лучше, - перебил его Люпин, дав понять, что его решение окончательно. - Или существуют какие-то проблемы?
- Нет.. гм... нет, - пошел на попятный Драко. На самом деле ему хотелось работать с Гарри, все дело было в том, что он купился на сообщение об этом таинственном проекте Гермионы.
Драко плохой, - сказал он себе в качестве эксперимента, однако ничего не произошло: самокритика явно не была его коньком.
- Я ничего не имею против.
- Вот и прекрасно, потому что Дамблдор и я это обсуждали, и нам бы хотелось, чтобы вы поработали вместе.
- Вы нас обсуждали?
- Мы это делаем довольно часто, - улыбнулся Люпин и поднял свой портфель. - Удивлен?
- Думаю, нет, - Драко придержал дверь, пропуская Люпина и пошел за ним по коридору. - Просто не могу понять - хорошо это или плохо?
- Никак, - дружелюбно ответил Люпин.
- А зачем вы меня задержали после урока?
Люпин остановился и с самым серьезным видом взглянул на Драко:
- Чтобы сказать тебе, что, в случае, если вы с Гарри столкнетесь с каким-либо проблемами, я бы хотел, чтобы вы обращались непосредственно ко мне. На Рождество я тоже буду в Имении - так что весь к вашим услугам.
- О... ну, ладно, - Драко не знал, что еще сказать, он в жизни не обращался к учителям за дополнительными консультациями. Кроме того, он имел совершенно четкое представление, что думает Гарри по поводу обращения к педагогу. Все равно, зачем, - это был пунктик Гарри: он всего хотел достичь сам. Впрочем, как подозревал Драко, его самого это тоже касалось.
- Так мы и поступим.
- У тебя уже есть соображения, каким материалами вы могли бы воспользоваться?
Драко кивнул:
- Разберемся и решим, спасибо.
- Прекрасно, - кивнул Люпин. - Удачной игры, - добавил он и, к удивлению Драко, пожал ему руку. - Пусть победит лучший.
- А я думал вы фанат Гриффиндора, профессор, - удивленно произнес Драко. - Я думал, что вы все гриффиндорцы - и вы, и папа Гарри, и Сириус, и...
- И что ты еще думал? - мягко сказал Люпин и зашагал прочь, оставив Драко потрясенно смотреть ему вслед - что же он такое имел в виду? - пока он, наконец, не рванулся на квиддичное поле с единственным желанием не явиться последним.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Джинни с трудом сдерживала зевоту. Она сидела в раздевалке между Элизабет и Симусом на жесткой и неудобной деревянной лавке. Гарри произносил речь, пытаясь взбодрить их перед игрой, казалось, что все в нее полностью погрузились, даже Рон, который никак не мог справиться со своим наколенником. Гарри на редкость удавались такие предматчевые спичи, что немало удивляло Джинни: в обычных разговорах он совершенно не проявлял энтузиазма. Но квиддич, как и Гермиона, являлся предметом его страсти: он размахивал руками, волосы взлетали у него над головой, глаза горели. А как шла ему форма - этот полосатый бордово-золотистый свитер, светлые штаны, протекторы на ногах... Налокотники Гарри обычно не надевал, утверждая, что они тормозят движение во время ловли снитча, но всегда надевал черные кожаные перчатки без пальцев. Во всяком случае, зимой - всегда.
Раньше, когда она сходила по нему с ума, эта форма лишала ее дара речи, да и сейчас она почувствовала, как засосало под ложечкой; хотя, чего там говорить, он не был единственным парнем, который отлично смотрелся в квиддичном обмундировании.
Будь честна сама с собой.
Когда все неожиданно поднялись, она захлопала глазами - видимо, установка на игру закончилась, а она не уловила из нее ни полсловечка. Симус, Колин, Элизабет и Деннис построились позади нее, Рон тихо чертыхался, склонившись над своей сломавшейся застежкой. Гарри остановился, но Рон махнул рукой:
- Идите, - произнес он и взялся за палочку.
Гарри кивнул и подхватил свой Всполох, вслед за ним Джинни пошла по коридору на квиддичное поле.
Сиял яркий и веселый зимний день, такой холодный, что у Джинни закололо глаза. Она подняла голову, мороз ущипнул ее за кончик носа и пощекотал уши. Волосы были связаны узлом и убраны под шерстяную черную шапочку, а заколдованные теплые перчатки без пальцев все равно не согревали. Она осмотрелась: поле было очищено от снега, светилось и сияло полосатым ледяным катком в предзакатных золотых лучах солнца, за полем поднимался Запретный лес - огромный, черно-зимний. Голые ветви, засыпанные снегом, навевали мысли о средневековье.
От трибун неслись приветственные вопли, у многих зрителей в руках были Горячие Картошки - новая штука от Удивительных Укатаек Уизли: по окончании игры они взрывались цветами факультета-победителя. Джинни увидела Гермиону - та сидела на трибуне, из под белоснежной шапочки выбивались упрямые локоны. Рядом с ней устроились Джордж и его подружка Яна, специально пришедшие на игру из Хогсмида. Близнецы обожали смотреть за полетами своей сестренки и младшего брата, поэтому традиционно приходили на игру, если были не слишком загружены работой в магазине. Джинни махнула Гермионе, та ответила. Ее щеки раскраснелись от мороза - вкупе с белой шапочкой и каштановыми волосами это делало ее удивительно красивой.
Сидевший рядом с ней Джордж сделал неприличный жест, изрядно удивив Джинни, пока она не поняла, что он адресован вышедшей с противоположной стороны команде Слизерина.
Она почувствовала напряжение. Матчи Гриффиндор-Слизерин всегда были ужасными, и на это было несколько причин: она терпеть не могла эту ярость и бескомпромиссность, и знала, как непросты они для Гарри. Он еще в сентябре рассказал, что они с Драко объявили мораторий на использование телепатии в игре - во-первых, это здорово отвлекало обоих, а во-вторых, было нечестным. Она прекрасно знала, что Драко был лучшим летуном в школе после Гарри, - он единственный мог составить ему конкуренцию в его воздушной стихии; она знала, что Гарри терпеть не может играть против него, хотя это никогда не проявлялось на качестве его игры. Во всем, что касалось квиддича, Гарри был профессионалом.
Словно почувствовав, что Джинни думает о нем, Гарри тронул ее за плечо:
- Ты в порядке?
Она понимала, о чем он говорит - он всегда спрашивал ее об этом, когда поблизости находился Драко. Она покосилась на подразумевавшегося субъекта и увидела, что, как всегда перед матчем, он стоит со скрещенными на груди руками, с метлой у ног и топчущейся командой за спиной, словно готовясь к выходу на сцену.
Как драматично, - раздраженно подумала она.
Все продумано до мелочей: наверное, он не один час выбирал, как и где именно встать, чтобы солнечные лучи серебрили его голову и превращали его серебристо-полосатый свитер в сияющие доспехи. А травянисто-зеленая мантия четко облегала его фигуру - от плеч до начищенных черных ботинок.
Так же, как и Гарри, он не носил налокотников - только обрезанные перчатки, однако у него они блестели, словно новенькие, да что там говорить - вся слизеринская команда сияла, как свеженачищенная: от нового Астероида - 2000 Малькольма Бэдкока до красно-золотых волос Блез, которые не были спрятаны под черной шапочкой, как у Джинни, а огненной рекой струились по ее спине до самой талии.
В обмундировании тоже были нововведения: вместо светлых брюк они носили черные, вместо кроссовок на всех были кожаные ботинки на шнуровке, а на изумрудных мантиях сияли отполированные серебряные пряжки.
Они напомнили Джинни упряжку лошадей, доставивших карету Шармбатона, - холеных, чертовски породистых, идеально подобранных.
- Я в порядке, - произнесла Джинни, и Гарри кивнул.
Это было почти правдой.
Мадам Хуч дала свисток.
- Капитаны обмениваются приветствиями! - крикнула она, и два капитана вышли на поле: сначала Драко, потом Гарри. Встретившись в центре поля, они тряхнули друг другу руки.
Щеки Гарри горели от холода, лицо Драко было бледным - но, несмотря на это, и на разное обмундирование, Джинни, как всегда, поразилась их сходству: оба высокие и худощавые (однако не тощие), идеально сложенные, чтобы быть отличными ловцами. Чуть кивнув друг другу, они обменялись рукопожатием; умирающее солнце напоследок вспыхнуло и потускнело, и она подивилась этой странной картине: пожимающие друг другу руки Гарри Поттер и Драко Малфой.
Еще год назад это представлялось ей совершенно невозможным, сейчас ее поражала их способность держать себя на публике столь холодно, сдержанно и скрытно. Совсем недавно плечом к плечу они смотрели в лицо смерти, однако сейчас, разомкнув руки, они развернулись и направились к своим командам с видом, словно они знать друг друга не знают.
Толпа на трибунах ревела и свистела. Блез, как всегда перед игрой, приподнявшись на цыпочки, чмокнула Драко в губы - как говорится, "на удачу". Он принял это как должное, чем в немалой степени разозлил Джинни, поскольку она знала, что все это было рассчитано на публику. Впрочем, все его поступки всегда были расчитаны на публику.
- Любят же некоторые поиграть, - заметила она, обращаясь к Гарри, - Драко предпочитает пьесы в трех частях.
Свисток мадам Хуч вырвал Джинни из ее размышлений. Вслед за остальными игроками она стиснула метлу и взмыла вверх - в темнеющем небе реяли четырнадцать игроков. Гарри тут же взлетел над всеми в поисках снитча. Драко также маячил вверху, Джинни видела серебристо-зеленое мельтешенье уголком глаза. Впрочем, сама она довольно скоро переключила свое внимание на несшийся в ее сторону огромный черный бладжер, направленный рукой Тесс Хэммонд. Джинни поднырнула под ним, и Колин, реявший позади нее, сильным ударом отправил бладжер в сторону Блез.
Та изящно увернулась, послав в сторону Колина свой классический разозленно-порочный взгляд, от которого Колин испуганно отпрянул - кто-кто, а уж Блез была экспертом в области гнусных взглядов.
- Джинни, сверху! - это была Элизабет Томас, сжавшая в руках квафл. Она швырнула его Джинни, та поймала и помчалась на другой конец поля. Холодный воздух резал ей лицо и жег глаза. У слизеринских колец перед ней выросли три фигуры: Блез, Грэхэм и Малькольм. Как Охотники они не имели права ее касаться, однако, вполне могли блокировать ей дорогу. Колин метко отправил в их сторону бладжер, но драгоценные секунды были утеряны, Тесс и Миллисент, лишь только она дернулась вперед, рванулись к ней и развернули бладжер в ее сторону. Джинни пришлось перепасовать мяч Симусу, но Блез перехватила его, перекинула Малькольму - и Слизерин повел в счете: Малькольм отправил квафл сквозь кольца таким мощным броском, что едва не снес голову пытавшемуся воспрепятствовать этому Рону.
По трибунам пронесся ропот недовольства - кроме самих слизеринцев никто никогда не радовался их успехам.
Джинни прикусила губу и лишь только квафл вернули в игру яростно метнулась за ним. Она задела Блез (которой не доставило это никакого удовольствия), разогнувшись, обогнула поле и перекинула его Симусу, он поймал и метнулся вперед - Джинни проводила его взглядом и вдруг увидела под собой что-то блестящее... Снитч.
Он вспыхнул у нее под ногами, и Драко с Гарри, словно ими выстрелили из пушки, метнулись за ним - ноздря в ноздрю, две молнии - зеленая и красная. Джинни обернулась - и в этот момент что-то вспыхнуло рядом и обожгло ей глаза - обожгло не светом, а темнотой. Боль, мучительная и жестокая, ударила ее куда-то между глаз. Джинни почувствовала, что руки и ноги коченеют, холод острыми ножами впился в нее, проникая глубоко внутрь, замерзшие пальцы не слушались... Она не удержалась на метле - небо опрокинулось и оказалось у нее под ногами, сверкающий лед мчался ей навстречу. Она успела только вскрикнуть - и все погрузилось во тьму.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
В погоне за Гарри и снитчем Драко отгородился от всего мира: только цель - маленький золотой шарик, до которого оставалось всего несколько футов. В ушах свистел ветер, гулко стучало сердце - и вдруг он услышал крик. Крик Джинни.
Он рванул метлу вбок, едва не вывихнув себе плечо и смутно слыша в стороне яростные чертыхания Гарри. Развернувшись, он увидел фигурку в красной мантии, пытающуюся удержаться на пьяно раскачивающейся и взбрыкивающей метле - Джинни боролась со своим Нимбусом-2000, но безуспешно. Потеряв контроль, она беззвучно рухнула вниз и распласталась на земле без движения.
С трибун раздались крики, Чарли с Джорджем пробивали себе путь сквозь толпу, где-то что-то выкрикивала профессор Макгонагалл, команды Гриффиндора и Слизерина были в смятении, Гарри вскрикнул... Драко решил, что должен, наверное, каким-то образом собрать и сплотить свою команду, однако, все это было так мелочно и нелепо... да и в любом случае, сейчас уже поздно - он почти вертикально направил метлу к земле, мчась вниз с такой скоростью, что сам Вронский умер бы от зависти.
Музыка ветра звучала в ушах, он в жизни не летал так быстро - ударившись об землю руками и коленями и едва не переломав себе кости, он с трудом поднялся на ноги и побежал к алеющему на снеге пятну. Красными и зелеными падающими звездами с неба сыпались игроки, с каким-то отсутствующим удивлением Драко отметил хаос на трибунах, до него донеслись вопли и крики, и наконец он опустился в снег рядом с ней и увидел, что алела не только ее квиддичная мантия. Кровь.
Он склонился к ней, ее веки дрогнули и приподнялись, она подняла на него темные глаза, в которых мелькнуло какое-то удивление и сразу же - готовность принять как неизбежное то, что он очутился рядом:
- Драко? - удивительно ровным голосом уточнила она.
- Ага, - его голос сорвался на шепот, - это я...
Он протянул к ней руку, но в этот миг кто-то с силой ухватил его за мантию и дернул назад. Лицо Гриффиндорского охотника Симуса Финнигана былом белым от ярости:
- Ты... ты что делаешь, слизеринец?! - выплюнул он, словно самое грязное оскорбление. - Отойди от нее!
Гриффиндорская команда была уже на земле - братья Криви оттащили назад Симуса, Элизабет бросилась вперед, бледный, как полотно, Рон, распихивал всех, пробираясь к сестре.
Тесс и Декс еще были в воздухе, но другие слизеринцы уже тоже приземлились и топтались чуть в стороне, удивленно глядя на Драко. Он почувствовал, что Блез тоже смотрит на него, но плюнул на это и повернулся к Симусу:
- Уйди с дороги, - произнес он, отчетливо выговаривая каждое слово.
- Зачем? Чтобы ты мог позлорадствовать? В чем дело, Малфой? Мы не желаем тебя здесь видеть!
- Уйди с дороги, - повторил Драко, слыша себя словно со стороны. - Уйди с моей дороги или я тебя убью, Финниган, - я переломаю каждую косточку твоего долбаного тела, не думай, что у меня не получится.
Симус побледнел, но стоял на своем:
- Я никуда не уйду.
Драко поднял левую руку, еще не зная, что сделает - ударит Симуса или метнет в его проклятье - впрочем, это было не так уж и важно. Неожиданно чья-то крепкая рука ухватила его запястье и решительно опустила его руку. Уже зная, кто бы это мог быть, Драко обернулся.
Гарри. Бледный, но собранный, глаза темны и серьезны.
...Не могу допустить, чтобы ты это сделал, Малфой. ~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Драко вскинул взгляд, словно Гарри его ударил:
...Что?
Гарри еще крепче стиснул запястье Драко, чувствуя, как под его пальцами быстро и ровно бьется пульс. Он знал, что, скорее всего, Драко было больно, однако тот не подавал никаких признаков - ни о том, что ему больно, ни о том, что он осознает происходящее вокруг него. Краем глаза Гарри заметил, как Симус с видимым облегчением двинулся к толпящимся около Джинни гриффиндорцам. Мадам Помфри уже бежала по полю с волшебными носилками, у края поля несколько профессоров - в том числе и Снейп - удерживали Чарли и Джорджа.
...Пусти меня, Поттер, - ясность в голосе Драко настораживала. - Ты не имеешь права...
...Еще как имею. Это моя команда, мой товарищ. Следи за своими игроками.
В глазах Драко полыхнуло дикое бешенство:
...Не учи меня, что делать, Поттер!..
...Напротив. У нас ведь был уговор, Малфой. Когда мы с тобой вот так стоим, мы с каждой секундой становимся все более и более подозрительны для окружающих. К тому же ты все равно ничего для нее сделать не можешь...
...Не говори о том, чего не знаешь!
...Если ты подойдешь к ней, моя команда тебя просто порвет.
...Не порвет, если ты их остановишь.
...Если ты меня не послушаешь, я палец о палец не ударю, чтобы тебе помочь.
...Гарри...
...Нет. Я не смогу тебе помочь, если ты сам себе не поможешь.
Драко бледнел на глазах:
...Пусти меня, - следующие фразы хлыстом щелкнули у Гарри в голове, - пусти меня, Поттер, пусти меня!
Переполненный опасениями, Гарри все же разжал свою руку - Драко, споткнувшись, шагнул назад - еще и еще, грудь его часто вздымалась, словно он бежал, глаза потемнели от ярости и чего-то еще. Он выглядел так, словно хотел ударить Гарри, словно хотел причинить ему боль - но сделать ничего не мог.
...Я скажу тебе, что случилось, - подумал Гарри. - А теперь - иди. Пожалуйста, иди.
Драко прищурился, собираясь что-то сказать, но вдруг резко повернулся спиной и прочь побежал по полю напрямик по сверкающему насту, который хрустел и трещал у него под ногами так, словно ломались кости.
Гарри взглянул ему вслед и повернулся к трибунам, пытаясь найти глазами Гермиону - она, как и все, стояла, в ужасе зажав рот рукой. В миг, когда Гарри увидел ее, она шагнула назад и бросилась к школе, вслед за Драко.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Ноги Гермионы заскользили и разъехались на льду у подножья ведущей в замок каменной лестницы. Она сама не знала, зачем и куда бежала: просто увидела лицо Драко - свирепое, взбешенное, отчаянное - и испугалась за него.
В холле было холодно и безлюдно, она метнулась налево, в коридор, ведущий к Слизеринским подземельям. Зеленые гобелены по стенам (в Гриффиндорских коридорах, ведущих в Гриффиндорскую Башню, они были красными с золотом и серебром - уже полинявшие за долгие-долгие годы ), призраки шарахались и вжимались в стены, когда она мчалась мимо. Она пробежала мимо гобелена с гербом и девизом Хогвартса и на мгновение замедлила шаг, бросив еще один взгляд на эти яркие цвета и символы. На мгновение ей показалось, что слизеринская змея дернулась, нападая на гриффиндорского льва, а ворон Равенкло встал между ними.
Гермиона остановилась и прикрыла глаза руками. В ее голове снова тихо зазвучали эти голоса:
- Ты женился? Женился? Но... но ведь она - не человек, Салазар!
- Это не твое дело. У тебя есть Годрик.
- Все, что касается тебя, - мое дело. Ты думал об этом? Брак - вовсе не игра, Господь соединяет нас, а смерть разлучает. Вступив в воду, ты должен плыть, пока не пойдешь ко дну.
- Коль скоро ты не со мной, - отрезал он, - мне все равно, кто будет рядом. Мне вообще - на все наплевать.
Голоса притихли и затем снова появились - куда громче и четче:
- Не смей уходить, когда я разговариваю с тобой! И не думай об этом! Гермиона отскочила и отдернула ладони от глаз. Последний голос явно прозвучал не у нее в голове, он шел откуда-то из коридора, и был совсем другим, более далеким. Она шагнула вперед и повернула за угол. Впереди была каменная лестница, голос доносился откуда-то снизу. На полдороге вниз по ступенькам Гермиона поняла, что один из голосов принадлежит Драко. А второй - девушке.
Она перегнулась через резные каменные перила и в свете факела рассмотрела внизу Драко и стоявшую перед ним взбешенную Блез Забини.
- Не смей уходить от меня, Драко Малфой, - произнесла она ледяным тоном, - и думать об этом не смей!
В полумраке поблескивали ее драгоценности - она носила их куда больше, чем остальные Хогвартсовские девушки: разноцветные кольца в ушах и на тонких пальцах, блестящие заколки в пламенеющих волосах. Ее глаза в полумраке казались огромными - ну просто какие-то темные глянцевые листья подводного растения.
- Я требую объяснений.
- Объяснений? - голос Драко был холоден и остр, как кинжал. Гермиона видела темные мокрые пятна на его локтях и коленях - следы растаявшего снега. Мокрые волосы налипли ему на лоб и сползли в глаза - Драко нетерпеливым жестом откинул их назад - перстень на его руке блеснул, как чей-то злобный глаз.
- Блез, дорогая, - он выплюнул это слово, как оскорбление, - ты бежала вслед за мной только затем, чтобы потребовать объяснений?- он положил руки ей на плечи и мягко припер ее к стенке, не давая ей уйти. - Ты же сама все знаешь.
Гермиона была уверена, что Блез не отступит. И действительно, та вздернула подбородок и яростно взглянула на Драко:
- Мало того, что ты постоянно таращишься на подружку Поттера, - что у тебя с этой гриффиндоркой?
- Да ты ревнуешь, заметил Драко. - Забавно, правда? Он выглядел так, словно вовсе так не считал, выражение его лица было спокойным, даже равнодушным, он сжал руки и теперь упирался в стену кулаками. Гермиона могла только догадываться, чего ему стоило сейчас разговаривать с Блез и каково ему было повернуться и уйти с квиддичного поля.
- Это мое право - ревновать, - колко заметила Блез. - Я ведь твоя подруга. Даже не пытайся сказать мне, что я не имею на это права, - она оттолкнула его руки, их яростные взгляды скрестились. - Да что с тобой происходит, Драко? - голос ее лился ледяным шелком. - Я желаю знать.
- Ничего со мной не происходит, - отрезал Драко.
- Тогда зачем ты все это делал?
- И на что же это было похоже?
- Это похоже на то, что у тебя припадок страсти к некоторым гриффиндорцам, и все только потому, что какая-то маленькая идиотка не смогла удержаться на метле. И потом - ты позволил Поттеру выгнать тебя с поля! С каких это пор ты его слушаешься?
Драко пожал плечами:
- Я поступил по-спортивному. Не могли же мы продолжить игру, когда у соперников игрок упал с метлы.
- Драко, мы - слизеринцы, и продолжаем играть, даже если соперников испепелит молния.
- Ну, и сильно нам это в прошлом помогало, а, Блез? Мы же проигрывали кубок все пять последних лет Гриффиндору - разве не знаешь? Кроме того, профессора ополчатся на нас, а Равенкло с Хаффлпаффом намеренно продуют Гриффиндору, чтобы только мы не взяли кубок.
- И ты думаешь, что этот прекрасненький подход что-нибудь изменит?
Драко убрал руки и прислонился к стене с устало-удовлетворенным видом.
- Да, я так думаю.
Блез на мгновение задумалась, на ее щеках еще пламенели красные пятна, но гнев начал затухать. В конце концов, она была все-таки слизеринкой: скорее расчетливо-хладнокровной, нежели страстной.
- А ты изменился, - наконец произнесла она, - и я не уверена, что мне это нравится.
- Все меняются, - возразил он, опустил руки и, склонив голову, взглянул на нее. В каждой черточке его тела сквозило напряжение и едва сдерживаемый гнев, однако губы улыбались. Это была холодная, напряженная улыбка, ничего приятного не обещающая. - Ты ведь тоже изменилась с тех пор, как нам было по пять лет и мы играли вместе. Скажешь, нет?
- Возможно, - слизеринка прогнула спину и уперлась руками в бедра. Ее вызывающая поза - развернутые плечи, высоко поднятая грудь - словно сошли во страниц еженедельника для юных ведьм, но Блез совершенно не выглядела по-дурацки. На ее губах появилась слабая улыбка:
- Нравится?
- Ну, как тебе сказать... - Драко нежно коснулся ее волос, - ты на меня все еще сердишься?
Блез опустила ресницы:
- Не знаю.
- На самом деле все удивительно просто, - и Драко согнутыми пальцами тихонько прикоснулся к ее лицу, пробежал костяшками по щеке, губам, опустился к ключице, - даже для тебя... - его руки скользнули ей на талию и притянули ее поближе. - Или нет?..
Она в ответ подняла лицо, сомкнула глаза и приоткрыла губы - и он поцеловал ее. Это был медленный, спокойный, неторопливый поцелуй, он просто целовал ее так, как целовал всегда - так, как ей нравилось, судя по тому, что она выгнулась в его руках и обняла его за талию.
Гермиона ощутила, что подсмотрела что-то, вовсе не предназначенное для ее глаз, и покраснела. Что было самым ужасным, она помнила, каково это - целоваться с Драко. Раньше у нее не возникало возражений по поводу его взаимоотношений с Блез. Теперь же она вдруг ощутила, что у нее просто масса возражений. И тут же устыдилась этих мыслей.
Она зажмурилась, а когда снова открыла глаза, Драко и Блез уже отстранились друг от друга - хотя и не так, чтобы очень далеко. Блез улыбалась ему, и в темноте коридора их волосы - его светлые и ее алые - сияли, как маяк. Это могли быть Драко и Джинни. Но Джинни бы никогда не улыбнулась ему так, как сейчас это сделала Блез.
- Похоже нет, - от голоса Драко у Гермионы подкосились колени. О Боже... - Можешь злиться дальше...
- Не сейчас, однако если я когда-нибудь поймаю тебя так же целующимся с друой девушкой, Драко Малфой... - задыхаясь, прошептала Блез.
Драко оборвал ее со смехом:
- Этого не произойдет.
Блез посмотрела на него томным взором. Ее зеленые глаза под темными ресницами светились, как у кошки. Каким-то образом ей удалось спустить с одного плеча квиддичную мантию, демонстрируя свое сиреневое неглиже. Гермиона понять не могла, как она ухитрилась это сделать. Вот что значит все хорошо продумать и рассчитать.
- Иногда мне кажется, что я совсем тебя не знаю.
Он отпустил ее, и она отступила от него, приводя себя в порядок.
- Думаю, нам пора уходить отсюда, - произнесла она и добавила, - если я внезапно тебе понадоблюсь, я буду в Гостиной, - в ее устах это прозвучало приглашением к чему-то непристойному, но ужасно приятному. Что б тебя...
Гермиона взглянула ей вслед: Блез уходила, завораживающе покачивая бедрами. Как она умудряется так двигаться? Уму непостижимо...
Блез исчезла зелено-красным вихрем, Гермиона перевела глаза и увидела, что Драко смотрит на нее.
Их глаза встретились, и она почувствовала, что снова краснеет. Он стоял и смотрел на нее, не двигаясь, отблески пламени факела играли бликами на его светлых волосах. Под глазами синяками залегли тени, губы тоже казались разбитыми - возможно, это из-за поцелуев. Он утратил свою летнюю хрупкость, под одеждой угадывались мускулы - крепкие плечи, руки... Он сделал шаг назад, поднял к ней голову, и неровный свет факела заиграл на его волосах и лице, и на мгновение ей показалось, что на его лицо наложилось изображение другого лица.
- Драко, - позвала она.
Он улыбнулся, но улыбка эта не коснулась его глаз, в них царило какое-то темное, первобытное отчаяние.
- Что?
- Ты ее любишь? - это было вовсе не то, что она хотела сказать.
- А ты как думаешь?
- Я думаю, ты не знаешь.
- О, ты меня переоцениваешь, - хмыкнул Драко, - слушай, если я кое-что тебе дам, ты передашь это Джинни от меня?
Она отрицательно покачала головой:
- Передай ей это сам.
- Ты не должна говорить ей, что это от меня.
- Драко, - вырвался у нее то ли вопль, то ли обвинение, - почему ты так себя ведешь?
- Я не веду себя. Я такой есть, - он еще выше вздернул подбородок, став таким высокомерным и гордым, каким она его еще не видела; факел вспыхнул, бросив на его волосы яркий отблеск - и померк. Она видела в этой полутьме его глаза, холодные, как вода, его грудь часто вздымалась - то ли от ярости, то ли от поцелуев, и она знала, что он вложил в те поцелуи: лютую ярость и свирепую страсть, которую он чувствовал к кому-то. Не к Блез.
- Ты ведь можешь любить не одного человека, знаешь?..
Его глаза вспыхнули.
- Не корми меня банальностями, Гермиона. Думаешь, я этого не знаю?
- Ты не любишь ее, - произнесла она, на этот раз утвердительно. - Ты целовал ее так, будто пытался кому-то отомстить.
- Отомстить? Кому? - сдавленным - то ли от раздражения, то ли от чего-то еще - голосом поинтересовался Драко.
Гермиона качнула головой:
- Я не знаю...
- Что ж, - пожал плечами Драко, - пришлешь сову, когда узнаешь, ладно? Может, в библиотеке найдется подходящая книжка.
- Если ты думаешь...
- Просто оставь меня одного, - Драко развернулся на пятках и пошел прочь. Гермиона смотрела ему вслед, чувствуя, что напряжение в груди становится просто невыносимым. Все шло хуже не придумаешь. И некому об этом рассказать. Ни Гарри. Ни Рону. Ни Драко. Некому. Как она подозревала, Гермиона Грейнджер, самая сообразительная ведьма Хогвартса, всех потеряла и осталась ни с чем.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Совершенно обессилевший, Гарри брел по длинному коридору, ведшему в заброшенный арсенал. Он ходил сюда каждую пятницу в шесть часов, за час до обеда. Дамблдор показал ему эту дорогу в первый день учебы. Ему и Драко. Пыльные стены - ни гобеленов, ни украшений. Шаги гулко отражались от каменных стен, и это эхо заставляло Гарри чувствовать себя удивительно одиноким. Он со всеми остальными проторчал у лазарета почти полчаса, пока мадам Помфри не отправила гриффиндорскую команду восвояси. Он пробежался по замку, но Гермиону так и не нашел, а потом пришло время, когда им с Драко нужно было идти, и теперь в груди Гарри ныло из-за того, что он не встретился с ней. Ему так хотелось, чтобы она была рядом, - особенно после всех этих событий... Но он понимал, что не имеет права требовать от нее компании - после того, как он начал так себя вести. Ему ужасно хотелось дать ей понять, как много она для него значит... - но он не мог; он чувствовал, что она отдаляется от него, и казалось, не было ничего, что он должнен или мог бы сделать, чтобы избежать этого. Тоска неизбежной потери парализовала все его чувства.
И вот он уже добрался до деревянной двери - старой, растрескавшейся. Он толкнул ее, она распахнулась и Гарри вошел внутрь и аккуратно прикрыл за собой дверь.
Он стоял в овальной комнате с высокими окнами и решеткой футах в двадцати над головой - в совершенно пустой комнате, если не считать длинного стола вдоль одной из стен. На стенах в стеклянных футлярах висели мечи и щиты, топоры и копья, всевозможное магическое оружие. Сейчас им никто не пользовался. В сумрачном свете уходящего зимнего дня, лившегося сквозь зарешеченные окна, плясали пылинки.
В луче голубоватого света, прислонившись к столу, склонив голову, стоял Драко - то ли погруженный в мрачные размышления, то ли просто усталый. Terminus Est во всей своей серебрящейся красе лежал на столе у него за спиной, рисунки и надпись на клинке горели подобно огненным письменам. Тусклый робкий свет, касаясь волос Драко, превращал их в перламутр.
Он все еще не переоделся, его зеленая квиддичная мантия казалась почти черной.
- Здорово, Малфой, - приветственно произнес Гарри.
Драко поднял голову. По обе стороны его рта залегли тени, глаза темно поблескивали.
- Давай сюда, Поттер.
- С ней все в порядке. Ты вроде хотел знать...
- Она очнулась?
- Нет. Пока нет, - Гарри прошел в середину комнаты. - Слушай, насчет того, что случилось на поле...
- Ах, да... - бесцветным голосом произнес Драко. - Я извиняюсь...
- Малфой, - Гарри протянул руку и коснулся его кончиками пальцев, - я тут подумал... нам надо остановиться.
- Что? - Гарри почувствовал, что глаза Драко метнулись к лежащему мечу. - Остановить тренировки? Почему?
- Нет, я не об этом, - Гарри убрал руку с плеча и коснулся эфеса висящего у него на поясе меча. Ощутил эту приятную тяжесть. - Я про вражду. Надо кончать с этой показной ненавистью. Если бы это произошло на поле... если бы мне пришлось бы тебя толкнуть, а ты бы все равно стоял на своем, я бы не знаю, что бы я делал...
- Мы не можем, - возразил Драко, - не можем остановить вражду, ведь Дамблдор сказал...
- Да я знаю, знаю... Но мы можем пойти к нему и все объяснить.
- Объяснить? Что объяснить? Что нам больше не смешно и не прикольно? - в голосе Драко слышалась горечь. - Что там мы себе думаем - не имеет никакого значения. От тех, кому многое дано, многого и ждут, - кажется, он сказал что-то в этом роде?
- Что-то я не чувствую у себя этого "многого", - заметил Гарри с внезапно вспыхнувшей горечью, и Драко впервые поднял на него взгляд - темные серые глаза в обрамлении черных ресниц. У него был почти рассерженный вид.
Гарри взял себя в руки:
- Да, это правда, у меня есть многое... Гермиона... и Сириус, и Рон.
- А я было подумал - богатство, известность, слава...
- Естественно - что ты еще мог подумать.
Драко улыбнулся - слабо, но искренне:
- Боже, оскорбления!.. ты же всегда знаешь, где с этим останешься...
Гарри пожал плечами:
- Ну, так что - будем тренироваться или займемся заданием Люпина? Выбирай.
- Хочу тренироваться, - Драко вытащил из-за спины меч. Слабый свет скатился по клинку и скользнул на позолоченную рукоятку, инкрустированную черными камнями, замерев на надписи вдоль эфеса: Terminus Est.
Линия раздела.
Раздела чего? От чего? - не в первый раз удивился Гарри. - Добра от зла, света от тьмы, свободного выбора от предназначенной судьбы? Или он слишком загружается по поводу этих слов, и все дело только в том, что клинок остро заточен?..
И тут он как раз и сверкнул над ним - и Гарри выхватил свой меч, чтобы остановить удар, как Драко его научил.
Иди вперед, не отступай, таким образом ты окажешься вне зоны поражения.
Мечи колокольчиками звенели в тишине комнаты. Гарри нападал, Драко оборонялся; они кружились по комнате словно в медленном танце - ритмично, не ускоряясь и не замедляя движение.
Гарри нравились эти занятия - в этом мире ему не нужно было думать, он просто двигался, подчиняясь каким-то неведомым инстинктам. Удар... отражение... выпад... мечи крутились над головами, как искрящиеся серебряные колеса. Он позволял Драко наступать - шесть шагов, семь - пока не почувствовал, что уперся в стенку спиной. Оттолкнуться от нее с силой - и вперед. Мечи сшиблись, клацнули, посыпались искры.
Драко сделал шаг назад:
- Хорошо, - одобрил он, - отличное использование стены.
Гарри не ответил, он снова нападал. Драко отразил его удар, сделал выпад, Гарри выполнил финт и снова кинулся в атаку: длинный шаг назад, перемещение... скользнул вперед, выпад - меч отскочил от меча Драко и ударил юношу по плечу - шорох разрезаемой ткани, и на рукаве Драко появилась внушительная дыра.
Гарри оцепенел:
- Прости, - быстро произнес он.
Драко удивленно замер:
- Да нет, ничего.
Гарри почувствовал, что пальцы, стискивающие эфес меча, побелели:
- Я мог тебя ранить.
Драко покачал головой:
- Только если бы я это допустил. Отличный ход, но твои движения можно предугадать. В чем дело, Поттер?
- Похоже, все дело в том, что я не о том думаю.
- Гермиона? - спросил Драко и Гарри невольно кивнул. - Слушай, почему бы тебе просто не рассказать ей то же, что ты рассказал мне прошлой ночью? Она поймет.
Гарри опустил глаза к мечу:
- Тут есть одна проблемка...
- И какая же?
- Я не помню, что говорил тебе прошлой ночью.
Губы Драко дрогнули:
- Не уверен, что ты поверишь, если я напомню тебе, что ты поделился страшным секретом о том, что у тебя бурный роман с профессором Спраут и ты обмениваешься фотографиями, на которых наряжен в гигантского сурка.
- Бред, - ответил Гарри.
- Ничего подобного.
- Никогда не нарядился бы сурком.
- Ну, конечно...
- Ну, разве что лемуром. Даже, может, мартышкой. Но сурком? С такими-то зубищами?
- Теперь ты меня уже пугаешь...
Гарри рассмеялся - впервые за день.
- Ладно, это же Хогвартс... Все обо всем знают, всем до всего есть дело: о каких безумных секретах может идти речь?
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
- Мне послышалось, что кто-то идет, - она вывернулась из объятий Рона и встала. Он запрокинул голову, он чувствовала, как его голубые глаза буквально жгут ее спину, когда, подойдя к дверям, она сквозь зарешеченное окошечко взглянула в коридор. Он был пуст в обе стороны.
- Ты слишком беспокоишься, - произнес Рон. Он сидел на полу, без рубашки, только в джинсах и кроссовках, гриффиндорская мантия служила им ложем. Глаза его потемнели. - Наверное, мне пора уходить... Джинни...
- Ты же сказал, что они тебя даже на порог лазарета не пустили. Наверное, она пошла на поправку?..
- Я знаю. Но я чувствую ответственность...
- Ну конечно, - она вернулась и села у него за спиной, обвив его руками. - Я тоже волнуюсь.
Он повернулся к ней и взглянул ей в глаза:
- A если нас поймают... Если бы нас кто-нибудь нашел - что бы ты сделала?
- Рон, я...
- Ну, скажи, что бы ты выбрала?
- Думаю, если нас застукают, для тебя это будет очень плохо. Как и для меня.
- Хуже, - мрачно уронил он. Она почувствовала, что он уязвлен и пытается поддеть и ее.
Она потянулась к его лицу и положила руки ему на щеки:
- Я люблю тебя...
Он растерянно захлопал глазами: она никогда ему этого не говорила.
- Ты?..
Она кивнула:
- Думаю, тебе стоит это знать.
Он мгновение просто смотрел на нее, потом его лицо вспыхнуло, и он потянулся к ней:
- Я думал, ты никогда...
- Т-ш-ш... - она поцеловала его.
- Я...
- Я знаю, - она коснулась пальчиком его губ, - не говори. Я знаю, что ты тоже...
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
- Хм, полагаю, ты прав. Если, конечно, ты не желаешь по субботам торчать в очереди у Астрономической Башни, куда таскаются те, кому хочется потискаться в уединении.
- А ты-то на что жалуешься, а, Малфой? У тебя же есть собственная комната как у старосты, разве нет?
- И удивительно просторная. Я называю ее "комнатой" только потому, что мне лень произносить "чулан для метел, в котором есть освещение".
- Мы можем продавать сюда билеты, - Гарри скользнул взглядом по пустой комнате и усмехнулся. - Особенно если принять во внимание, что здесь прекрасная звукоизоляция...
- Отличная мысль, Поттер. Я-то думал, что у вас с Гермионой одни мозги на двоих, и все принадлежат ей. Рад, что и тебе немного досталось, - Драко склонил голову на бок, - ты выглядишь даже бодрым...
- Ага, - Гарри поднял меч и отсалютовал Драко. - Спасибо за тренировку. Она помогла.
- Хорошо, - Драко помедлил и серьезно взглянул на Гарри. - Поттер, я никогда раньше тебя не спрашивал об этом, но...
- Но что?
Драко поколебался и с видом, словно делает шаг в пропасть, спросил:
- Где похоронены твои родители?
Гарри замер и затих. Перед глазами что-то болезненно замельтешило. Наконец он ответил:
- Понятия не имею.
Драко удивился, но вида не показал. Осторожным голосом, словно он передумал продолжать расспросы, он заметил:
- Ну, может, кто-нибудь знает...
Гарри отстраненно кивнул:
- Да. Наверное, кто-нибудь знает...
Почему же никто не упоминал об этом, не показал мне, где это?.. Дамблдор, Сириус, Люпин, они никогда... А я? Почему же я никогда не спрашивал их об этом?
- Поттер, - донесся до него резкий голос Драко. - Стой на ногах. Ты в порядке?
- Угу, - перед глазами у Гарри снова все прояснилось, он увидел перед собой с тревогой смотрящего на него Драко. - Сириус уж точно должен знать.
- Ну, или Люпин, - предположил Драко.
- Я пожалуй, спрошу Сириуса. Все равно мы сегодня вечером собирались с ним поговорить...
- Прекрасно, - Драко изящно пожал плечами. - Я тут просто подумал... Это могло бы помочь... Ну, ты знаешь: могила... Ты можешь почувствовать себя... э... ну, ближе к ним.
- Ближе?
- Временами на них нужно посмотреть... Посмотреть самому, - тихо произнес Драко. - Взглянуть, чтобы понять, что они и вправду существуют...
- Я знаю, что они мертвы, - отрезал Гарри. - Я всегда это знал.
- Понимаю, - кивнул Драко. - Но временами мне кажется, что ты сам не веришь в то, что еще жив.
Гарри опустил глаза. Он снова почувствовал эту отчужденность, что не покидала его в последнее время - от Драко, от себя самого; он словно смотрел на свое тело со стороны - на это худощавое тело в джинсах и свитере... Оно казалось чужим - чьим угодно, только не его собственным.
Шнурок на левом ботинке порвался - когда он успел связать обрывки? Он не помнил.
- Я раньше ходил к Зеркалу Джедан, чтобы взглянуть на родителей, - тихо произнес он. - Я больше не могу этого делать...
На лице Драко промелькнуло недоумение:
- Из-за того, что ты не знаешь, где оно?
- Из-за того, что не хочу смотреть туда. Я боюсь того, что могу увидеть в нем.
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Прыгающие розовые циферки на часах у кровати сообщили Джинни, что сейчас два часа утра. Она лежала, ожидая, когда глаза приспособятся к темноте комнаты. Все тело ломило от боли, но рука, про которую мадам Помфри сказала "сломанная пополам", снова двигалась, да и болела не особо сильно.
Совсем недавно в комнате было полно народа. Она помнила, как мадам Помфри выставила за дверь команду Гриффиндора, как Гарри положил руку Рону на плечо - у бедного брата был совершенно убитый вид... Джинни бы даже расчувствовалась, не находись она в это время под Противоболевым заклятьем. Потом приходил Чарли, посидел у кровати, держа ее за руку - он принес на себе снега, снежинки падали ей на руку и таяли. Вроде в это время в комнате были и другие люди... - но она запомнила только Чарли.
- Что случилось? - спросил он. - Что там с ней произошло?
- Мы не знаем, - ответил ему другой голос, - уже несколько лет с метел никто не падал... Не считая Гарри Поттера, сорвавшегося на третьем курсе.
- Но тогда были дементоры. Джинни прекрасно летает, она всегда прекрасно летала. Она не могла просто потерять управление...
- Метла проверяется на предмет наложенных проклятий и заклятий, профессор Уизли. Пожалуйста, перестаньте себя накручивать.
- Она - моя сестра, - сдавленно произнес Чарли, и что-то в его голосе вызвало вдруг у Джинни воспоминания о раннем детстве, когда Чарли был ее самым любимым братом. Она вспомнила, как он приезжал из Хогвартса на Рождество, вбегал в комнату в своей черной школьной мантии, подбрасывал ее в воздух и качал, пока она не начинала хохотать во весь голос. Чарли был ее любимцем, а потом все немного изменилось, и теперь Рон ей был гораздо ближе. Она думала, что такое невозможно - однако лето они провели вместе, но ближе так и не стали.
- Моя единственная сестра, - подчеркнул Чарли.
- Да, я знаю, что она ваша сестра. Мы о ней заботимся, мы узнаем, что случилось... Вам надо отдохнуть.
Голова начала кружиться от боли - заклинание прекращало действовать, и Джинни снова впала с какой-то плавающее мутное состояние, все предметы снова закачались у нее перед глазами... Она попыталась сосредоточиться... Вроде бы она слышала голоса Фреда и Джорджа... потом, кажется, Рона или нет... похоже, это был Гарри... Ей даже показалось, что говорили Снейп и Дамблдор... Определенно, она слышала, мадам Помфри на кого-то закричала... До этого кто-то наклонился над ней и поцеловал в щеку. Джинни понадеялась, что это был не Снейп.
Она повернулась и снова взглянула на часы. Шагающие по ним цифры сообщили ей, что уже полтретьего, но она совершенно не хотела спать. На столике громоздились книги - их наверняка положила Гермиона, чтобы она не отстала от занятий. Она интересовалась, нет ли в Кратком курсе проклятий (Гарри здорово западал на него на втором курсе, пока не обнаружил, что там ничего особенного-то и нет) объяснения причины того, почему она сорвалась со своей метлы. Вытянув свою многострадальную руку, она порылась в книгах и едва не подскочила от удивления, когда ей на колени упала тонкая книжица в бумажной обложке. Это были "Брюки, полные огня".
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
Завернувшись в мантию-невидимку и стараясь ступать как можно тише Гермиона шла по коридору. Она прекрасно осознавала всю комичность и парадоксальность ситуации: староста, отвечающая за то, чтобы студенты не нарушали правила, крадется по школе после отбоя. Она прекрасно об этом знала, но ей сейчас было не до этого.
Она сверилась с планом этажа и подошла к двери в стене. Толкнув дверь рукой, она вошла внутрь.
В комнате было темно. Одно из окон, выходящее на поля, тускло поблескивало - в него виднелись покрытые снегом верхушки Запретного леса, месяц лил свое молоко на черно-белый мир. От стены напротив окна исходило мерцание - так поблескивает и играет на воде солнечный луч. Она пошла ему навстречу этому притягивающему знакомому сиянию обрамленного в золото зеркала.
Я покажу тебе желания твоего сердца...
Желания твоего сердца...
Я так думаю, - произнес в ее памяти голос Гарри, - что желания человека могут меняться.
Она вспомнила его голос, его лицо - на нем смешались ужас и надежда...
Нет, - сердито ответила она. - Мои чувства к тебе никогда не изменятся. Я всегда буду любить тебя. Что бы я ни делала, что бы ни говорила, все было и будет только для тебя.
Резким решительным движением она скинула мантию, вскинула голову и посмотрела в зеркало. Сердце замерло в груди, шли секунды - вторая, третья... На пятой у нее подогнулись колени, она опустилась на холодный мраморный пол и закрыла лицо руками.
- О, Гарри... Да что же случилось со мной?